– Вот как? – Взгляд хозяина гостиницы заметно смягчился. – Вперед, говорите? У меня как раз есть одна комната для вас и вашей жены.
Саммер пришлось подавить свой гнев, но лишь до тех пор, пока хозяин гостиницы не ушел, оставив их наедине в комнате с одной-единственной кроватью. После этого девушка высвободила руку и гневно посмотрела на Джеймса.
– Нужно было сказать, что я ваша сестра! – Голос Саммер дрожал от гнева. – А теперь мы получили комнату с одной-единственной кроватью!
– Если не хотите спать на лоскутном одеяле в пивной, где никто не станет спрашивать, замужем ли вы за мужчиной, с которым спите, или нет, – Джеймс холодно посмотрел на Саммер, – вы оцените по достоинству тот факт, что я избавил вас от лишнего унижения и неудобств. Даже в таких захудалых гостиницах, как эта, есть свои правила.
Саммер проглотила едва не сорвавшиеся с губ необдуманные слова и теперь старалась не показать своего волнения.
– Вы правы. Я... кажется, поняла.
Пока Джеймс раздумывал над словами Саммер, в комнате повисла гнетущая тишина. Наконец он пожал плечами.
– Понимаете? – Он медленно поднял глаза. – А вот я, кажется, понимаю с трудом. Вы переменчивы, словно флюгер. Сначала поворачиваетесь в одну сторону, потом в другую, а затем начинаете ходить кругами.
Джеймс отстегнул ремень с прикрепленной к нему шпагой, и положил все это на шаткий стол, стоящий рядом с дверью. Саммер старалась не смотреть на широкую кровать в углу комнаты, которая казалась ей угрожающей. Сжавшись, она стояла в центре комнаты и нерешительно смотрела на Джеймса.
Если он и заметил ее скованность, то никак не показал этого. Достав из-за голенища сапога короткий угрожающего вида кинжал, он положил его рядом со шпагой, затем стянул с плеч куртку и небрежно бросил ее на высокую спинку единственного видавшего виды стула, сделанного из тростника. Руки его принялись неторопливо расстегивать жилет.
Саммер судорожно сглотнула.
– Что вы делаете?
– Стараюсь устроиться поудобнее. А почему вы спрашиваете?
– Просто поинтересовалась.
Саммер снова нервно сглотнула, а ее колени начали дрожать. Ну, зачем он поставил ногу на стул? Ей ужасно хотелось сесть, а она не решалась подойти к кровати, зловеще возвышавшейся в углу. Ее вывел из задумчивости стук упавших на пол сапог. Теперь Джеймс стоял на полу в одних чулках.
Саммер сильнее сжала костяную ручку своего саквояжа, и ей в голову пришла дикая мысль, что она так и простоит посреди комнаты всю ночь. Такой исход был вполне вероятен. Господи, что же он делает?
