Только теперь ему стал ясен смысл предупреждения отца не показывать своих чувств во время предстоящей церемонии.
Ожидание длилось уже целый час, и толпа постепенно успокоилась и затихла. Костер, предназначенный предупредить всех о важности предстоящего события, прогорел, и теперь поляну заполняли неясные тени.
Наконец из леса по тропинке вышел высокий худой человек и направился к большому плоскому камню. Казалось, в отличие от отца Жерака и самого правителя Прайда, возраст нисколько не коснулся главного жреца самхаистов. Кроме того, Берниввигар был выше любого мужчины в Прайде, его рост составлял почти шесть с половиной футов. На его голове сохранилась густая, хотя и поседевшая шевелюра, а узкая бородка свисала до середины груди. По обычаю самхаистов жрец был одет в просторную рубаху зеленого цвета и открытые сандалии, сквозь которые просвечивали грязные пальцы и выкрашенные в красный цвет ногти. В руке он нес длинную дубовую палку, которая служила скорее оружием, чем тростью. На шее у него висело ожерелье из клыков диких зверей, которое пощелкивало всякий раз, когда он резко поворачивался, чтобы пронзительным взглядом выделить кого-то в толпе зрителей.
Берниввигар всего один раз взглянул в сторону принца, приветствовал его коротким наклоном головы, а потом повернулся к толпе и воздел руки над головой.
– Кто принес жалобу? – выкрикнул он. Толпа замолкла, все взоры обратились в ту сторону, где сидели монахи.
Вперед выступил молодой мужчина со следами слез и соплей на лице. Он подошел к камню, и голова жалобщика оказалась на одном уровне с ногами взобравшегося на возвышение жреца.
– Я жалуюсь, – произнес он. – Я их видел. Мужчина поднял руку и провел по запачканному лицу.
– Приведите обвиняемую женщину, – приказал Берниввигар.
Толпа раздалась, и несколько мужчин – стражников из замка – тупыми концами копий и ударами ножен вытолкнули вперед связанную женщину. Вслед за обвиняемой вышел человек с мешком в одной руке и шестом с петлей на конце в другой. Он обошел неверную жену и приблизился к костру.
При виде обвиняемой Прайди глубоко вздохнул. Он знал эту женщину и знал, что она очень молода – моложе его самого на два или три года, а ведь ему было только восемнадцать! Женщину звали Каллен Дюворнэ, и принц был знаком с ее родными; Прайди с удивлением вспомнил, что отцом женщины был один из конюхов Прайд-касл.
Девчонка была прехорошенькой, и принц не раз подумывал, не взять ли ее на ночь, чтобы поразвлечься. Как член семьи правителя, он имел на это полное право. Пышные волосы золотисто-соломенного цвета волнами падали на плечи женщины, а ее глаза, не голубые, как обычно у крестьян, а темные, имели мягкий карий оттенок. Принц помнил, что на ее личике обычно сверкала белозубая улыбка, Каллен распространяла обаяние женственности и страсти, энергия так и бурлила во всей ее стройной фигурке.
