– Ничего! Нет, неправда... ты... я... «Гелиос»... – Она тряхнла головой, словно проясняя мысли. – Не важно. Я иду спать. – И она направилась к двери. Взявшись за ручку, она обернулась: – Когда тебе отдать «Слезу небес» – сейчас или утром?
– Мне нужна ты.
Он видел, как по ее телу прошла дрожь, заметил тени, промелькнувшие в глазах.
– Это невозможно, – отрезала она.
– Возможно, – поправил он и вдруг рассмеялся. От этих звуков вздрогнули оба. – Никогда не думал, что способен на опрометчивый поступок!
Брайанна открыла дверь, но все медлила шагнуть через порог.
– Ты правда так думал? – потрясенно спросила она. – Ты же художник.
– То есть человек, живущий страстями? Да, я человек. Но считаю, что страсть должна иметь оправдания – почти всегда. – Он шагнул к ней, выйдя из светового круга. Брайанна от неожиданности оторопела. – Давай найдем эти оправдания.
– Не надо! – Она вскинула руку, останавливая его. – Не прикасайся!
– Но почему, Брайанна? Я тебя чем-нибудь обидел?
– Нет, мы оба знаем, что нет. Но когда ты прикасаешься ко мне, у меня путаются мысли.
– Думаешь, это меня обескуражит?.. Вернись со мной в Акору.
– Зачем?
– Ты же сказала, что любишь ее, а твоим друзьям грозит суд. Позаботься о том, чтобы этот суд был справедливым.
Он придвинулся так близко, что Брайанна вспомнила о его горячем теле и о том, какие чувства он пробуждает в ней.
– Поедем со мной, Брайанна. Будь моей совестью.
– Ты в этом не нуждаешься.
– Думаешь? А тебе известно, какие воспоминания у меня остались? Какая невыносимая боль меня сжигала? Как я мечтал умереть, лишь бы избавиться от боли? Как манил меня загробный мир, и как трудно было не слушать его зов? А страх? Про этот страх я никогда не забуду! Я боялся, что меня не вылечат, что я перестану быть мужчиной, навсегда останусь неподвижным, потеряю разум или память! Этот страх до сих пор будит меня ночами.
– Атрей... – У нее сорвался голос. Ощупью она нашла его ладонь и пожала ее. – Я была рядом. Я видела, как ты страдал.
– И тем не менее я должен судить тех людей, которые обрекли меня на эти страдания. Должен забыть о жажде мести и вести себя как подобает ванаксу... Поедем со мной.
– Я принадлежу «Гелиосу».
– Ты принадлежишь себе, и Акоре... и мне. – Он медленно притянул ее к себе. – Чего ты боишься, Брайанна? Почему тебя так пугает ветер?
Последний вопрос сорвался с губ неожиданно. Брайанна не побледнела, а стала пепельно-серой, взгляд приобрел болезненность. По всем приметам ее охватил дикий ужас.
