Прошел час, другой, третий, а я все ждал. Солнце скрылось за деревьями. Увидев, как в одном из окон первого этажа зажегся свет, я напрягся. Затем свет включили в соседней комнате, потом в следующей. Я старался уловить движение за занавесками, но тщетно. Тут до меня дошло, что освещение в доме контролируется таймером.
Когда на втором этаже загорелся свет и в одном из окон мелькнула тень, я перестал дышать.
Мужская тень. Движение было мимолетным, но широкие плечи и быстрый шаг явно не могли принадлежать женщине. Через несколько секунд тень показалась на первом этаже и двинулась из комнаты в комнату.
Подняв бинокль, я направил его на окна, стараясь увидеть что-нибудь за занавесками, и вдруг поймал в фокус лицо бородатого мужчины. Он стоял передо мной всего несколько секунд, потом через арочный дверной проем ушел на кухню.
Этих недолгих мгновений мне было вполне достаточно. Несмотря на бороду, я его сразу узнал. Даже глядя в бинокль, я не мог ошибиться, увидев крепкие плечи и выразительные глаза.
Это был Пити.
"Ступай домой", – велел я ему тогда.
Пропав на полжизни, он в точности выполнил распоряжение. Брат вернулся в Вудфорд. Появлялся ли он возле дома, в котором мы жили? Приходил ли на бейсбольную площадку, чтобы вспомнить тот вечер и поразмышлять, как могла сложиться жизнь, если бы я, стараясь угодить друзьям, не отослал его прочь?
Прекрати об этом думать, велел я себе. Не распускай нюни! Виной и раскаянием не изменишь прошлого. Это лишь проявление слабости. И это может погубить меня.
Погубить Кейт и Джейсона.
Пити мне больше не брат.
Он мой враг.
Мне хотелось покинуть свой наблюдательный пункт, подползти к окну, дождаться, пока он не появится снова, и выстрелить. Но вдруг я промахнусь? Руки трясутся, могу и не попасть...
А если Пити увидит меня за окном до того, как я спущу курок? Бросится прочь, уйдет из-под прицела, станет прикрываться Кейт и Джейсоном? Или я застрелю его, а жены и сына не окажется в том месте, где, по моему мнению, они находятся?
Выстрелить и ранить его? Но откуда мне знать, насколько серьезной окажется рана? Он может умереть еще до того, как я успею задать первый вопрос...
Успокойся. Все обдумай, сказал я себе. Одно неверное движение – и ты получишь результат, которого добилась полиция в Лос-Анджелесе.
