Это были первые слова Адама Мэйсона, обращенные к Наташе, с момента их знакомства, состоявшегося полчаса назад. Она украдкой посмотрела на него:
– Не уверена. Иногда мне кажется, что все мы здесь бывали.
Он оставил свое занятие и уставился на нее широко открытыми глазами. Несколько секунд ей удавалось сохранять каменное выражение лица, но потом пришлось сдаться и улыбнуться.
Адам взорвался смехом.
Иногда даже глупая шутка творит чудеса. Семь лет назад, когда Наташа начала заниматься генеалогией, мысль о встрече с потенциальными клиентами или, того хуже, об интервью с кем-нибудь из дальних родственников делала ее больной. Ей всегда нелегко давались дипломатические разговоры. Еще труднее было задавать людям, которых она видела впервые в жизни, самые интимные вопросы о взаимоотношениях между родственниками, о семейных тайнах и преданиях, находить способы вытягивать из них самые дорогие, причиняющие боль воспоминания. Однако с самого начала Наташа решила, что любой ее собеседник должен считать, что для нее вести подобные беседы так же естественно и легко, как дышать. Как правило, так они и думали.
Она снова посмотрела на воду, на раскачивающиеся ветви ивы. Это напомнило ей другую картину. Когда она была подростком, на стене над ее кроватью висела гравюра Ватерхауза «Леди из Шалотта», изображавшая женщину, плывущую вниз по реке на своем корабле смерти. Наташа нашла эту картину в магазине в Бэйквеле, где продавались нарисованные вручную поздравительные открытки, антикварные карты и прочие вещи, которые всегда привлекали ее.
Щелчок фотоаппарата заставил ее вздрогнуть.
– Стойте там же, где стоите, – скомандовал Адам. – Не двигайтесь.
Глядя на него, Наташа невольно сделала шаг назад.
– А не то что? Вы будете стрелять?
Ладно, не слишком остроумная шутка, но мог хотя бы улыбнуться...
– Вы можете заставить собаку подойти к вам чуть ближе?
– Его зовут Борис.
Наташа нехотя пошарила в кармане, нашла печенье, положила его в сложенную лодочкой ладонь и поманила Бориса. Пес подошел и слизнул приманку.
– Смотрите на воду так, как делали это только что, как будто это окно в другой мир.
Он что, воображает себя Дэвидом Линчем?[1].
Наташа покорно наклонила голову. Раздался щелчок затвора.
Адам опустил фотоаппарат на крышку серебристого футляра, лежащего на траве.
– К вашим услугам, – произнесла Наташа саркастически.
Адам достал из кармана куртки пачку сигарет и зажигалку, предложил Наташе, а когда она отрицательно покачала головой, взял сигарету в рот, щелкнул зажигалкой, ладонью защищая пламя от ветра.
