Она смотрела на отца, и на искаженном от злости лице неожиданно появилось сомненье. А ведь отец, возможно, прав, черт бы его побрал! Джордан красив и талантлив. Все кругом уверены, что его ждет прекрасная карьера, да и к ней он явно неравнодушен. И все же он остается чужим, у него свои интересы, и совсем нелегко сбить его с толку. Конечно, нужно время… но времени-то больше не осталось. Джуд, как всегда, опередил события.
Разговор закончился как обычно. Шейла задумалась и замолчала, а Джуд снова принялся за газету. Прежде чем она опять заговорила, прошло несколько минут.
– Теперь уже поздно. Он ушел. А я не уверена, что хочу вернуть его, – закончила она твердо, так, будто решила все сама.
Заявление ее было встречено шуршанием газеты, вновь теплившимся огоньком сигары, облачком дыма, поднявшимся из-за страниц, да еще вечным «как угодно».
Джордан Бреннер сидел один в своем крошечном кабинетике в юридической фирме Джуда Райкена, раздумывая – звонить или не звонить его дочери. Он не видел ее две недели. Перед ним на столе стоял стакан бурбона, и он неторопливо отхлебывал из него. Шейла, разумеется, поняла, в чем дело. И, конечно, должна знать – то, что между ними начиналось, кончено.
Он попросил ее отца о помощи, и тот помог. Помог не так, как хотелось Джордану, но Марти по крайней мере выпустили из тюрьмы. Джордан поморщился. Он продолжал работать на Райкена и делать вид, что ничего не случилось. Он полагал, что не потерял работу, поскольку никто не приказал ему уволиться. «Я ведь лучший студент на юридическом факультете, – подумал он достаточно самодовольно, – и то, что у нас получилось небольшое недоразумение, вовсе не означает, что следует прервать обоюдовыгодное соглашение». Джордан поморщился. Он хотел спасти звено и потерял всю цепь. И ничего никогда не изменится. Система продолжает работать, не допуская скандала, чтобы ничего не выплыло наружу. Все части механизма хорошо притерты. Система живуча. Сделав еще глоток бурбона с целью дать хотя бы временный наркоз чувству долга, он еще больше засомневался, что систему когда-нибудь действительно удастся изменить. Она напоминала живой и дышащий организм, нуждающийся в подбадривании, успокоении и частой смене повязок с целебной мазью для заживления ран. И раны всегда затягивались, и система продолжала действовать без особых потерь. Он достал бутылку бурбона из коричневого бумажного пакета и высоко поднял ее.
– За Джуда Райкена, любителя порядка! От спиртного в голове приятно загудело, и Джордан налил себе еще. Он до того старался не промахнуться мимо стакана, что даже не услышал, как открылась входная дверь. Шаги, которые становились все ближе, были такими легкими, а ощущения его настолько притупились от сознания своей вины и действия алкоголя, что он не сразу заметил молодую женщину, которая остановилась прямо передним.
