– Джеймс, – Ариадна очнулась от задумчивости, – Среди прочего мне не дает покоя один вопрос. Зачем им понадобился этот человек? Его всегда могут узнать. Что в нем такого, что заставило их прибегнуть к его услугам?
– Хороший вопрос. Наверное, он уже выполнял для них кое-какие задания прежде. К тому же он обладает военным опытом. А на это всегда есть спрос.
Ариадна задумчиво покачала головой.
– Значит, ты думаешь, что речь идет о какой-то пушке. Диверсия с суши вероятнее диверсии с моря?
– Пока с уверенностью сказать нельзя. Атака с суши, с моря, может, еще что-нибудь. Выбор велик.
Последовал еще один задумчивый кивок, однако было видно, что Ариадна думает о чем-то другом.
– В мире миллионы бывших военных. Этот – специалист по пыткам. Вот в чем его ценность. Но зачем им это? Да и пушка меня тревожит. Как можно поднять на этот холм такой тяжелый предмет? И как они доставили его на остров? Может быть, это такая пушка, которая ...
– ... стреляет ядерным зарядом, – угрюмо закончил за нее Бонд. – Миниатюрный вариант. Вполне транспортабельный. Другой реальной альтернативы я пока не вижу.
Слова эти заставили замолчать обоих. Наконец вернулся Лицас.
– Большая лодка с навесным мотором, – доложил он. – Сейчас они отчаливают, дадим им минут пять.
– А за это время нам необходимо уладить одно дело, – сказал Бонд. – Я имею в виду Янни.
– А что такое?
– Надо с ним расплатиться. Возможно, другого случая нам не представится. Лицас задумался.
– Верно, был об этом разговор, но стоит ли это делать сейчас, при данных обстоятельствах? Он отлично владеет ножом. И на катере не лишний. А опасность он может и переждать.
– Послушай, Нико, – прямой взгляд Бонда был суров, – Янни уйдет. Прямо сейчас. У парня, наверное, есть семья, родители? Как мы посмотрим им в глаза, если парня убьют или искалечат? Да ведь и искалечить человека можно не только физически. Янни уже достаточно пережил за время путешествия.
– Об этом я не подумал, – признался Лицас, на него теперь было жалко смотреть. – Конечно, ты прав. Я встретил тут приятеля, он поздно вечером идет в Пирен.
Договорюсь с ним.
Десять минут спустя, после короткого рукопожатия, Янни сошел на берег, а “Альтаир” взял курс в открытое море. На фотопленке памяти, которую сознание иногда приводит в действие в такие моменты. Бонд с предельной точностью запечатлел все, что окружало его.
Позади оставались веселые пестрые краски гавани, парусов, пляжных тентов, флагов разных стран и свежевыкрашенных кораблей, поросших густым лесом мачт. И над всей этой яркой палитрой возвышался Враконис, не менее разноцветный, но мрачный и древний, с гигантскими проплешинами первобытных скал. Справа от Бонда за штурвалом стоял Лицас, его темные глаза были прищурены, загорелые руки неторопливо поворачивали штурвал вправо; слева, точно изваянная из мрамора статуя, с развевающимися на вечернем ветру тонкими прядями светлых волос, стояла Ариадна. Впереди – огромным раскаленным апельсином – садилось солнце, и на сверкающей сталью глади моря проступил свинцовый оттенок.
