Я достал из кармана ножницы, сходил в ванную за полотенцем и накинул его ей на плечи.
– Держите его крепко.
Она обернула полотенце вокруг шеи.
– Вы, конечно, разукрасите меня, – заметила она, – но это ничего. Самое главное, что мы наконец приступаем к делу. Как только у меня достаточно загорит лицо, я пойду в парикмахерскую и приведу свою прическу в порядок. Скажу, что была в Южной Америке, и пожалуюсь на тамошних кошмарных парикмахеров.
– Хорошая идея, – отозвался я.
Проведя по волосам расческой, я взялся за дело: зацепил из середины локон и отрезал его. Через некоторое время отступил и посмотрел на свою работу. Она выглядела ужасно, словно голова попала под косилку.
– Дайте мне посмотреть, – сказала Мадлон и пошла в ванную к зеркалу.
Я ожидал бури, однако она только вздохнула и покачала головой:
– Послушайте, если вы мечтаете стать парикмахером…
– Подождите, я еще не кончил.
– Знаете, что вы делаете не так? – сказала она. – Вы не должны стричь прямо. Вам нужно держать расческу наклонно и отстригать пряди волос между зубьями расчески.
Я попытался выполнить ее указания и постепенно кое-что выправил, однако голова ее все равно получилась какая-то клокастая.
– Ужасно, – поморщился я, – но есть в этом и свои хорошие стороны. Мы добились того, чего и хотели. Теперь вы лишь отдаленно напоминаете миссис Батлер с полицейской фотографии.
Я принес ей пузырек с красящим раствором:
– Посмотрим, какая вы будете рыжая.
Пока она наносила раствор на волосы, я вычистил ковер, завернул в газету отрезанные волосы и выбросил в мусоропровод.
Мы уничтожили Мадлон Батлер.
Это была моя идея. И если она удастся, то больше не будет существовать женщина, которую разыскивает полиция.
Было половина третьего. Я включил приемник и нашел станцию, передающую новости, однако о нашем деле ничего не сказали. Я подумал, не солгала ли она мне. Надо будет не пропустить вечерний выпуск новостей.
Мадлон вышла из ванной, вытирая полотенцем вымытые волосы. Они были спутаны и торчали во все стороны. Но цвет их не изменился.
– Они такие же, как и раньше, – расстроился я.
– Потому что мокрые. Пусть высохнут.
Она подняла жалюзи, села на ковер и продолжала вытирать голову. Через несколько минут отбросила полотенце и провела рукой по волосам.
– Можно мне выпить? – промурлыкала она, глядя на меня.
– Еще не наелись этого снадобья?
– А что, это неплохая диета, – ответила она.
Когда я вернулся из кухни и подал ей бокал, она посмотрела на меня из-под опущенных ресниц и горячим шепотом произнесла:
