– Представитель профсоюза свободных смотрителей! – с достоинством поправил бородач. – Только что нам сообщили, что сюда был доставлен наш старый член. Все обвинения, выдвинутые против него, – полнейшая чушь. Что бы вы там ни выдвигали!
– Но мы еще не выдвигали никаких обвинений, – указал судья.
– Виляете? Хитрите? Интригуете? – загремел представитель. – Попираете права? Наклеиваете ярлыки? Чем хуже – тем лучше! А мы станем стеной, и ни в какую! Ни вверх, ни вниз! Вот так!.. – внезапно он заговорил обычным, спокойным и даже ласковым голосом: – Короче, я увожу этого молодого гума. Пойдем, сынок, выпьем чего-нибудь, побеседуем…
Тут принялся орать судья – может быть, и не с таким вдохновением, как бородач, но тоже достаточно громко:
– Никуда вы его не уведете! Идет предварительное дознание! Вы мешаете его проводить! Этот гум! Этот Хлор Халай! Да будь он хоть трижды членом вашего дрянного профсоюзика…
Бородач, в продолжение краткого спича судьи молча качавший головой, зловеще произнес:
– «Дрянного профсоюзика»? Я запомню эти слова. О, вы еще пожалеете! Вы тяжко обидели мою организацию. Сынок, ты слышал? Будешь свидетелем! А теперь мы уходим. Вы должны подать официальное прошение, его рассмотрят на коллегии, заседание которой будет через цикл, потом на совете, заседание которого будет через два цикла, и тогда, быть может, цикла через четыре…
Судья побагровел и начал брызгать слюной:
– И вы смеете называть нас бюрократами? Исчез КРЭН! И скорее всего, тут замешана Ссылка!
Пока длился этот обмен мнениями, секретарь растерянно крутил головой и хлопал ушами, а Лури Зрауп переминался с ноги на ногу, все время порываясь что-то сказать, и теперь наконец подал голос:
– Ведь все дело в том… Позвольте мне объяснить…
– Похищен КРЭН? – зычно гремел бородач. – Значит, вы причастны к похищению КРЭНа? Я запомню и это! Может быть, среди вас даже есть шпионы Вне Закона? В какую зловещую клоаку мы попали, сынок! Идем, я расскажу тебе на эту тему один анекдот…
– Шпионы среди нас?! – Судья дико огляделся, хватаясь за сердце. – Это наглая бесстыдная инсинуация, которую могли исторгнуть лишь грязные уста забывшего о чести и достоинстве хама…
– Но послушайте! – Голос инсайдера едва прорывался сквозь крики. – Все дело в том, что этот гум не есть гум, которого зовут Хлор Халай!
– Может быть, вы уже пытали его? Он что-то очень бледен! Сынок, признайся мне, они мучили те… Что?
В комнате внезапно стало тихо, и три головы повернулись к инсайдеру-ревизору.
