– Неужели я должен носить это? – Недовольный голос Томми вернул Рэнсома к действительности. Сжав зубы и еще крепче сжав в руке щетку, он принялся расчесывать ее длинные волосы, мысленно представляя себе ее в постели.
Стараясь не думать об этом, он собрал ее волосы в толстый пучок и начал отрезать их. Каждый щелчок ножниц вызывал у него чувство сожаления. Война так много отняла у этой молодой женщины, что, казалось, просто грешно было заставлять ее приносить новые жертвы.
– Я совсем не могу дышать в этой штуке, – раздалось из-за ширмы.
Рэнсом хотел улыбнуться возмущенному тону мальчика, но улыбки у него не получилось.
После последнего щелчка ножниц в руках у него оказалось примерно двадцать четыре дюйма блестящих темных волос. Анджела обернулась, с удивлением глядя на отрезанные волосы.
– О Боже! – Одной рукой она провела по коротко остриженной голове. – Как странно. – И покачала головой, как будто привыкая к новому ощущению.
– Понятия не имела, что мои волосы такие тяжелые, – сказала Анджела и протянула руку, чтобы взять отрезанные волосы.
Но он не отдал их, а, взяв лежавшую на кровати подушку, засунул волосы в наволочку. В это время Томми вышел из-за ширмы.
– Ему придется остаться в его собственных туфлях, – проговорила миссис Крамер, выходя вслед за мальчиком из-за ширмы. – У него слишком большой размер, он не может надеть туфли Анджелы.
– Будет лучше, если Анджела наденет свои собственные туфли. – Говоря это, Рэнсом бросил подушку обратно на кровать. – Ей надо будет идти как можно быстрее. У вас есть пара крепких башмаков?
– Что? – переспросила девушка, продолжая пальцами ощупывать коротко остриженную голову.
– Пара ботинок, – повторил Рэнсом.
Анджела выглядела невероятно растерянной, как только что остриженная овечка. И такой же оголенной, так как Рэнсом не был хорошим парикмахером.
– У тебя есть пара удобной обуви? – Рэнсому пришлось еще раз повторить свой вопрос.
– Есть. – Она сжала обе руки перед собой, как будто стараясь сдержаться и не трогать остриженную голову.
– Как вам кажется, Томми похож на соблазнительную женщину? – спросила миссис Крамер.
– Пожалуйста, никому не рассказывайте об этой истории, миссис Крамер. – Томми покраснел. – Я делаю это только потому, что мистер Дарринг сказал, что он часто это делал во время войны. И каждый мужчина должен делать то, что ему приходится, чтобы выполнить свой долг.
К облегчению Рэнсома, рассуждения Томми отвлекли Анджелу от ее собственных проблем.
