– Нам нужно поговорить!
Его отражение появилось в зеркале, перед которым Альдо продолжал манипуляции с галстуком, как если бы ничего не произошло:
– Я придерживаюсь того же мнения, но ты мог бы для начала поздороваться!
– Ладно, если тебе так хочется, здравствуй!
– Это самое малое из того, что требуется, и я не буду настаивать на том, чтобы ты спросил меня: «Как поживаешь?»
– У тебя такой цветущий вид, что спрашивать необязательно!
– Опять! Сегодня меня попрекают этим уже во второй раз, и оба раза я слышу это от друга – или того, кто был им! Это становится утомительно.
– Кто же этот второй «бывший»?
– Жиль Вобрен.
– Он тоже здесь?
– А почему бы и нет? Ты же здесь? Ну, так что тебе нужно? Убедившись в том, что галстук завязан идеально, Альдо отошел к столику у изголовья кровати, где оставил свой портсигар, тогда как Адальбер совершил маневр в противоположном направлении, и прислонился спиной к комоду, над которым возвышалось зеркало.
– Скорее я должен задать тебе этот вопрос! Почему ты меня преследуешь?
– С чего ты взял, что я тебя преследую?
– Сначала в Лондоне, когда ты ворвался в дом, словно молния...
– Я предпочел бы другое сравнение: упал как камень в мутное болото, где весело барахтались вы трое – Уоррен, твоя прекрасная дама и ты.
– ...а теперь на этом пароходе!
– На который я сел прежде тебя, еще в Гавре, совершенно не подозревая, что остановка в Плимуте принесет мне нежданное счастье общения с тобой! – солгал Альдо с неподражаемым апломбом. – А теперь, – продолжил он более жестким тоном, – мне хотелось бы узнать, что я тебе сделал дурного, кроме путешествия на пароходе, о котором не счел нужным уведомить тебя?
– Ничего, но...
– Неужели я настолько восстановил против себя, сам того не зная, дочь леди Рибблздейл? Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь ее мать ненавидит меня.
– Значит, я был прав, не доверяя тебе: ты побеспокоился о том, чтобы выяснить, кто она!
– Ты принимаешь меня за певчего из церковного хора? Разумеется, я «побеспокоился». Ты же не думаешь, что я подвергнул Уоррена допросу? Он просто удовлетворил мое любопытство!
Несмотря на свой загар – вечный, как у самого Морозини! – Адальбер побледнел.
– Что он тебе сказал?
– Кроме имени будущей экс-княгини Оболенской, абсолютно ничего! Правда, упомянул, что вы занимаетесь неким деликатным делом...
Из груди археолога вырвался вздох облегчения:
– Слава богу! Слушай, я могу сказать тебе только одно: она владеет бесценным украшением, за которой охотятся люди, готовые на все. Уоррен сделал все, чтобы защитить ее в Лондоне, но опасность была настолько велика, что она предпочла тайно отплыть в Соединенные Штаты. Вот почему мы сели на французский пароход ночью. Однако присутствие здесь самого знаменитого эксперта по историческим камням для нас просто губительно, ведь Алиса предпринимает невероятные усилия с целью убедить всех, что она рассталась с этой драгоценностью...
