Финальную ноту размножило и смикшировало, не без помощи звукотехников, гулкое эхо. Счастливейшие из счастливцев, очевидцы на трибунах, даже и не подумав садиться, грянули оглушившим Спартака хором: «СЛАВА ПРЕЗИДЕНТУ!!!» И затаили дыхание, повинуясь легчайшему мановению президентской руки.
Почему, вот бы понять, верховными руководителями гуманоидов зачастую становятся малорослые особи? Веками масскульт штампует героев, вроде Спартака, отнюдь не коротышек, а во главе гуманоидных рас и народов все равно становятся миниатюрные лидеры. Вспомните земную историю — Наполеон, Ленин, Черчилль никогда не смогли бы стать капитанами баскетбольных команд. Президент Космического Содружества смог бы возглавить баскетбольную сборную, но только на Земле. Он являлся нетипичным представителем коричневой расы, обитающей в ядре нашей Галактики. Средний рост коричневых превышает три погонных метра, этот же тип едва дорос до двух тридцати.
По земным меркам — великан, по стандартам ядра Галактики — коротышка, президент с привычной вальяжностью направил стопы к коленопреклоненному Спартаку. Одна из президентских десниц держала то, что Василий Пехота называл «короной».
Прибор для облучения мозга, и правда, здорово напоминал монарший головной убор, каким его обычно рисуют иллюстраторы детских сказок. И разноцветные огоньки на зубцах «короны» сияли точь-в-точь, как драгоценные камни.
Президент величаво нес себя по направлению к герою, а Спартаку вспомнился эпизод с бесполезной атакой смещенного во времени Александра Сергеевича. И подумалось, что гораздо разумнее было бы вместо декоративных голубых караульщиков установить вокруг ринга те приборы, что обеспечивали неуязвимость спортменеджера в серых застенках.
Президент остановился, навис над героем, взялся обеими руками за ободок «короны», нагнулся... Казалось, что затаившие дыхание трибуны вовсе перестали дышать. Спартаку показалось, что они — коричневый президент Космического Содружества и гладиатор с планеты-тюрьмы — одни на ринге, на арене, во Дворце Спорта... И тут, разрушая иллюзию интимности, внося досадную шероховатость в торжественность момента, громко — А-а-ПЧХИ-и! — чихнул один из живых монументов почетного караула.
Так случается в жизни — вдруг зачешется в носу в самый неподходящий момент, и нет мочи терпеть, и невозможно сдержать чих, который может стоить карьеры.
Так бывает в жизни — вдруг судьба дарит отчаянным храбрецам знак, как бы благословляя на подвиг, который может изменить судьбу целой планеты.
