— Дайте, я его! — воскликнул Лаврин, размахивая самострелом.
— Я тебе дам! — погрозил ему кулаком Вяслав. — Не порть забаву!
А ведь и правда, не в добыче же дело? Подумаешь, оленина! Не голодают же паны Беласци. Могли приказать и корову зарезать для пира. Так нет, охоту затеяли.
А для чего?
А все для того же.
Для скачки очертя голову через редколесье, кметские поля, канавы, кусты и плетни.
Для морозного воздуха, врывающегося в легкие, липнущего к усам сосульками.
Для солнца, сверкающего и переливающегося на взбитых копытами снежинках.
Для терпкого запаха конского пота на рукавице.
Для разрумянившихся щек Ханнуси и ее бьющейся по ветру не хуже конского хвоста косы.
Да Лаврин и не думал портить удовольствие. Сам наслаждался погоней, скачкой, нетерпением и азартом. Просто шутил. Не мог не подначить слишком уж серьезного Вяслава.
Янек скакал вместе со всеми и никак не мог понять, почему же он телом здесь, а мыслями где-то далеко, совсем в других краях. Там, откуда доносятся в Выговское воеводство лишь неясные и противоречивые слухи. Жгут, мол, зейцльбержцы малолужичанские города... А с юга под стены Крыкова Твожимир Зурав реестровых понагнал. Правда, последним указом короля смещен он с великих гетманов, а на его место новый назначен, молодой да напористый. Но будет от этого Малым Прилужанам легче? Кто подскажет?..
— Смотри, Янек! Струнка что делает! — отвлекла его панна.
Золотистая сука, далеко опередив обе своры, мчалась едва не касаясь черным носом задних ног оленя.
— Эге-ге! Доспела-таки! — обрадованно закричал Цимош. — Взы его, Струнка, взы!
— Сейчас хватка будет! — с восторгом воскликнула Ханнуся, оборачивая лицо к Янеку.
И точно!
Выжла прыгнула, лязгнула зубами. Алые брызги, слетев с окорока рогача, окрасили снег. Олень взбрыкнул, целя острым копытом собаке под дых, но промазал. Струнка ловко изогнулась в полете, избегнув удара.
— Ну не чудо ли? — проговорила панночка.
— Чудо, дрын мне в коленку, чудо!
— Взы, Струнка! Взы его!!! — голосил доезжачий.
Снова затрубил рожок.
Олень вдруг развернулся, взметая снег, и бросился к лесу.
Собаки с разбегу промчались дальше. Как говорят опытные охотники, сделали угонку.
Первой опомнилась все та же Струнка. Повернулась, упала, зацепившись ногой за ногу, вскочила и понеслась вслед за зверем.
— Ату! Доспевай! — Климаш свесился с седла на правую сторону, помогая коню быстрее пройти поворот.
— Поле держи! — срывая голос, заорал Петраш выжлятникам. — Не дай уйти! Держи поле!!!
