Прыжок опомнился, только почувствовав, как Мархаэоль трясет его за плечо.
— Не смотри, Толик, — шептала она. — Не надо. Это опасно...
Прыжок рассеянно кивнул. В душе его неожиданно возникло непонятное желание. Ему захотелось нырнуть в эти огненные глаза, упасть в пылающие пропасти, раствориться в них без остатка. Эти огни манили к себе, притягивали, звали. И сопротивляться этому зову было очень трудно.
— Благородная госпожа! — Прыжок вдруг понял, что слышит голос Мархаэоль, обращенный к этой женщине, как сквозь слой ваты. — Благородная госпожа! Смею заметить, что эти гости находятся под моим покровительством!..
...Огненный взгляд, пылающие пропасти, в которых тем не менее отчетливо угадывались зрачки... Изящные губы, белоснежные зубы... Мягкий и влекущий голос...
— Все без исключения?!
...Легкое недоумение, разбавленное едва заметным раздражением...
— Совершенно верно, благородная госпожа, — все без исключения. — В голосе Мархаэоль начинает проявляться тревога — слабая, едва уловимая.
— Приношу свои извинения, благородная госпожа... Я не предполагала... Но я ни на чем не настаиваю... И никого не заставляю...
Слова обращены к Мархаэоль, огненный взгляд — к Прыжку...
— Толик...
Прыжок, сделав над собой невероятное усилие, прикрывает глаза. На один короткий миг. И сразу же становится легче. Нет уже этого сумасшедшего и безудержного желания нырнуть в огненную пропасть, сгореть в ней без остатка. И до слуха доносится разочарованный вздох женщины-демона. Грустный вздох, прекрасный, как и она сама, как и ее пылающий взгляд... Увидеть бы его еще хоть один разочек...
— Толик!..
— Да... я не смотрю... — Прыжок отвел взгляд в сторону.
И увидел Макса.
Макс не спеша поднимался сюда, к ним, по лестнице. Длинный плащ его из тончайшей черной материи плавно струился следом, подобно морской волне. Когда Макс проходил мимо, сидящие на трибунах оборачивались и — кто-то одобряюще, кто-то укоризненно — смотрели ему вслед.
Прыжок вдруг удивился тому, насколько изменился Макс. В нем уже почти ничего не было от прежнего, хорошо знакомого, хотя и неприятного типа. Кожа лица его стала чистой и бледной. Волосы сделались черными, прямыми и густыми — Прыжок никогда не видел таких. Но больше всего изменились глаза. Даже не сами глаза, а взгляд. Он стал уверенным, холодным, властным и безжалостным. Только посмотрев ему в глаза, Прыжок понял, что перед ним уже не Макс — Махват Игнт. И не кто иной...
Махват приблизился к трибуне, где сидели Прыжок и остальные. Мархаэоль встала, положила ладони ему на плечи, слегка приподнялась на цыпочках и поцеловала его в щеку. Молча.
