Близняшки заметили мой удрученный вид, но ни одна не пожелала расстаться хоть с чем-нибудь. Наоборот, по их глазам было видно, что каждую пуговицу они будут отстаивать потом и кровью. Варя даже вышла вперед, закрывая от меня прилавок у кассы, на который Даша перегружала выбранное, обеспокоенно посматривая в мою сторону.
Продавщица, сразу же упаковывая покупки, сверлила меня глазами, выискивая атрибуты очень обеспеченного человека: безумно дорогие часы, костюм, обувь или, на крайний случай, золотую цепь, печатки и обширный живот. То, что ничто из перечисленного не украшало мою персону, обескураживало ее, и она стала искать еще один атрибут — чемодан с деньгами. Не в силах томить ее ожиданием, я встал с жесткого стула, который, как мне кажется, поставил здесь какой-то сердобольный человек специально для таких случаев. Размяв ноги, я поинтересовался суммой покупки, которую продавщица произнесла с каким-то благоговением, так как здесь давно никто так не затаривался. Что ж, практика «лучших учениц» обходится Школе явно недешево, но, с другой стороны, они здорово сэкономили, что устроили ее именно летом. Если бы девочки выбрали себе еще и по паре шубок, то руководству Школы ничего бы не оставалось, как объявить себя банкротом. Я попросил продавщицу подождать и покинул насторожившихся близняшек. Возвращаясь через несколько минут с пачкой купюр, любезно выданных мне банкоматом (благо за последние полгода на счету накопилась приличная сумма), я заметил, что около продавщицы уже крутятся ее коллеги, якобы помогающие упаковывать товар, а на деле изучающие молодого и, очевидно, не бедного мужчину. Расплатившись и навьючив на себя бесчисленные пакеты, я стал похож на верблюда, бредущего через Сахару и понукаемого безжалостными погонщиками.
Когда мы отошли на приличное расстояние, я услышал:
— Достался же кому-то. Симпатичный, богатый и жену слушается. Мой бы ни за что в магазин не пошел, — завистливо вдохнув, поведал один голос.
— Точно. А дочки, видела, какие наглые, так и зыркают. Веревки из него вьют. Наверное, как раз с матери пример и берут, — добавил второй голос, пожалевший о моей горькой участи.
Мысленно поблагодарив сердобольную женщину, я двигался к выходу, когда сзади послышался шум, а следом испуганные возгласы. Я обернулся и остолбенел от ужаса, чуть не рассыпав свою поклажу. Картина увиденного поразила бы и алкоголика, ежедневно встречающегося с белой горячкой. Еще минуту назад спокойно провожающие меня взглядом продавщицы, по-видимому, разом сошли с ума. А чем еще можно объяснить, что трое из них забрались на прилавок, двое каким-то образом ухитрились взгромоздиться на стул, где еще недавно сидел я, парочка женщин бежала прочь от отдела, а одна даже валялась в обмороке. За исключением последней, все дружно визжали.
