— Зачем нам их уважение! А если бы они убили тебя? Или захватили нас обеих? И кто знает, что случилось бы с нами потом.
Внимание прохожих привлекало не только волнение Таналвах, но и ее блестящие черные волосы, смуглая кожа и характерные для ее нации черты лица. Она достаточно часто сталкивалась с предвзятым отношением к квалочианцам, чтобы игнорировать такие вещи.
— Я ведь уже сказала, — холодно заметила Серра, — что меня они вряд ли захватили бы.
— А как насчет меня?
— Я не допустила бы, чтобы и с тобой это произошло.
— В самом деле? Каким образом?
— Если был бы хоть крошечный шанс, что тебя захватят в плен, я бы перерезала тебе горло.
— Это утешает. — Таналвах пожала плечами, но продолжала уже без иронии в голосе: — То, что ты делаешь, затрагивает и других.
— Думаешь, мне это неизвестно?
— По твоему поведению такого не скажешь.
— Я делала, что должно.
— И получала от этого удовольствие, если судить по только что происшедшей схватке.
— В каком-то смысле, да. Жизнь приобретает хоть какой-то смысл, когда явно рискуешь расстаться с ней.
— Полагаю, это шаг вперед. Не так давно ты желала только смерти.
— Пошли скорее! — Серра сделала вид, что не услышала последней реплики. Таналвах пробормотала:
— Боги, иногда она меня пугает.
Тем временем они приблизились к центру города, где народу на улицах было гораздо больше. Утро выдалось ясное, и неяркий свет осеннего солнца быстро уничтожал последние клочья ночного тумана — но только не магического, тот, напротив, сгущался.
В местах заметного скопления людей — на площадях, рынках и бульварах Валдарра — магия, естественно, проявлялась в изобилии и отличалась таким же разнообразием, как человеческая внешность. Для богачей она являлась средством выставить напоказ свое благосостояние, вот почему они расхаживали в сопровождении иллюзорного эскорта. Это были стаи ледяных голубей, которые таяли на лету или разлетались на тысячи осколков при соприкосновении с землей; стада розовых оленей, распевающих песни, или светляки размером с поросенка, пульсирующие ослепительным светом.
Беднякам магия позволяла легче мириться со своим жалким положением. В боковых улочках и грязных подворотнях чумазых ребятишек развлекали фантомные клоуны и акробаты, то отчетливо различимые, то теряющие очертания и яркость красок.
Подростки в лохмотьях добывали себе средства к существованию попрошайничеством. Используя примитивные заклинания, большей частью ворованные, они материализовывали простейшие музыкальные инструменты. Висящие в воздухе фантомные дудки и скрипки наигрывали обрывки простых мелодий, а прохожие бросали монетки в стоящие рядом перевернутые шляпы.
