— Что это ты вытворяешь?!! — прошипела ведьма, ущипнув Глорис за локоть.
— Не твое дело, — огрызнулась та и, по-прежнему сладко улыбаясь, уставилась в карие глаза безмятежно улыбающегося мужчины.
— Меня… э-э… Маркеш…
— Замечательно! — бодро пискнула Глорис. — Ну иди, иди, Маркеш. Приятно было потолковать с тобой.
Он медленно побрел прочь, поминутно оглядываясь и рискуя свернуть себе шею. Миральда с треском захлопнула дверь.
— Зачем он тебе, Гло?
Та беззаботно махнула рукой.
— Это тебе никто не нужен, Миральда. А я… мне хочется жить как все, понимаешь?
— Жить как все — это не значит вешаться на первого встречного, — уточнила Эсвендил. Она сидела на тюфяке, скрестив ноги, и расчесывала длинные волосы медного цвета.
— Я тоже так думаю, — заметила Миральда, — однако… где же Шенти?
Она снова распахнула дверь и вышла на покосившееся крыльцо, зябко ежась каждый раз, как ветер дул со стороны леса.
Солнце село; щупальца молочно-белого тумана вы ползали из болот, тянулись к сбившимся, словно цыплята без наседки, избам. И Миральда вдруг особенно остро ощутила что-то недоброе, угрожающее в этих холодных сумерках, словно дурное предчувствие всколыхнулось в груди.
Оглянувшись на сестер, Миральда спустилась с крыльца и выглянула на дорогу.
Никого — только постепенно сгущающийся белесый туман, клубящийся и живой.
«Не случилось ли чего? — мелькнула тревожная мысль. — Народ здесь темный, нелюди страшится…»
Когда что-то легко коснулось плеча, ведьма едва не подпрыгнула. Стиснув защитный талисман, она обернулась и увидела Шенти, в сумеречной дымке куда как больше похожую на бесплотного духа, чем на живого человека.
— Я пришла, — громким шепотом сказала девушка, — еле улизнула.
— Хорошо, — выдохнула ведьма, — пойдем.
— А это… Это будет очень больно?
— Думаю, ты даже не почувствуешь.
…Они все сделали, как обычно, и к утру Шенти заснула глубоким сном, каким спят после долгой, изматывающей болезни. С рассветом Миральда разбудила ее и, выводя из дому, попросила:
— Шенти… Ты не болтай о том, что мы для тебя сделали, хорошо? Как бы тебе хуже от этого не было, если узнают…
Девушка молча кивнула. Затем протянула на раскрытой ладони серьги с мелким речным жемчугом.
— Вот, возьмите. Больше мне нечем отплатить вам.
Миральда усмехнулась:
— Оставь их себе. Тебе они нужнее… А о нас не беспокойся.
* * *
…А потом вся деревня откуда-то прознала, что три сестры, поселившиеся в старой избе, могут исцелять всяческие хвори. И потянулась к ним вереница больных и увечных; некоторым они помогали, некоторым сразу отказывали, когда помочь уже не могла никакая волшба. Но, как бы там ни было, дела трех ведьм пошли в гору.
