— Браво, мистер. Давно не видел ничего подобного. Наши олухи только из кольтов палить могут. А здесь — стиль!
В это время Джонсон вылез из-под стола, и Шварц, недобро ухмыляясь, двинулся к нему.
— Мистер, как вас там... — дон Витторио попробовал обратить внимание Шварца на себя.
— Тебе еще чего?
— Дело вот в чем. Мистер Джонсон находится под покровительством дона Лучано, поэтому очень неправильно бить его по лицу. Этим вы выказываете неуважение дону Лучано.
— Что еще за дон Лучано? И с какого перепуга я должен выказывать уважение сему почтенному дону? Я уже двенадцать лет сам выбираю, кому мне оказывать уважение, а кому нет! Что-то я не видел подарков от уважаемого дона Лучано. — Шварц, опустив руки в карманы длиннополого пиджака, встал напротив итальянца.
— Так ведь как вас найти для вручения подарков, когда вы прячетесь по всему Вашингтону. Вот дон Лучано и отправил меня, чтобы пригласить вас, дон Шварц, к себе в гости.
— Отчего ж не поехать? Только этих хорьков с собой я брать не хочу.
— И Дону они без надобности...
Два «дипломата» вышли из офиса мистера Джонсона, брезгливо переступив через так и не очухавшегося мистера Джексона, спустились по широкой мраморной лестнице доходного дома во внутренний двор. В «Форде», ожидающем их, бойцы из бригады Витторио потели не только от июньской жары, но и оттого, что к затылку каждого из них было приставлено по револьверу.
— Дон Лучано пригласил нас в гости! — громко сказал Шварц ребятам, держащим итальянцев на прицеле. — Выказываем уважение почтенному дону!
Парни сразу убрали оружие и, громко выражая радость, стали похлопывать боевиков по спинам и шеям.
Поехали к Дону каждый на своем авто. Дон Витторио со своими бойцами — на «Форде», а Шварц с парнями — на «Хорьхе» 1952 года выпуска.
После встречи со Шварцем дон Лучано еще долго костерил дона Витторио. И было за что! Обхитрил молодой тевтон старого патриция, обвел, как лиса — глупого медведя. Дон не знал об оскорблении, которое нанес немец Семье, поставив под стволы ее членов. Не знал он и того, что Витторио не в курсе места базирования заезжих «гастролеров», не было в особняке и боевиков, способных скрутить наглецов. Поэтому-то и лоханулся дон Лучано. Не взял за загривок наглого немчика, упустил. И теперь не знает даже, где искать его. Хорошо хоть, что тот проговорился, какой банк брать он точно не будет, да долю пообещал, якобы выказывая искреннее уважение. А когда разговор зашел про негров-«оружейников», искренне рассмеялся.
