— Логично, — резюмировал я и налил всем по рюмке, не давая увлечь себя в дебри нумерологии. Пора было поправить кукушку. С непривычки от одного прикосновения к Каббале могла сдвинуться крыша.
— А на кой хрен нужна вся эта… нумерация? — опростав посудину, полюбопытствовал у тестя доселе молчавший Слава. Он уже давно прислушивался к нашему разговору и, улучив удобный момент, сподобился проявить интерес.
— Гм… видите ли, — пустился в объяснения Анатолий Георгиевич. — Надеюсь, вы понимаете, насколько важное значение имеет математика как метод описания процессов…
— Ну да, — перебил Слава, — а вот нумерация, на хрен она нужна?
Анатолий Георгиевич не нашелся, что ответить. Наверное, впервые повстречался ему столь грубый невежда, задающий абсурдные вопросы потрясающе безапелляционным тоном.
— Гм, гм, — малость поблекнув, покашлял Анатолий Георгиевич. Слава в своей простоте мог смутить кого угодно. — Знаете ли, да как вам сказать…
Корефан бесхитростно пялился на него, и на морде читалось бессмертное йостовское: «Когда я слышу слово — „культура", моя рука тянется к пистолету».
Я с удовольствием отметил, как быстро тесть утратил преподавательский налет. Слава умел без слов разить наповал. Малахольная интеллигенция под ним трещала и ломалась, как гнилые доски!
Застольное действо стихало по мере того, как сладкий плен Бахуса сменялся крепчающими объятиями Морфея. Тесть впал в ступор. Разомлевшая в домашней обстановке Маринка закемарила у меня на плече. Теща с Ксенией обсуждали бедственное положение неимущих граждан, неожиданно найдя общий язык. Слава жрал кабачковую икру.
Главенствуя над столом, я ощущал тупой бычий триумф.
Утро выдалось препаскудное. Я глотал холодный чай, хмуро слушая пылкие речи «черных следопытов», сидящих напротив. Боря с Эриком лезли из кожи вон, доказывая, как выгодно и кайфно нам будет работать вместе.
— …Они же денег стоят, да каких, — никак не мог успокоиться Эрик, его лицо раскраснелось.
— Ты ведь знаешь, как их выгодно продать, — поддакнул Боря, пристально глядя на меня из-под густых бровей.
«С кем приходится работать!» — сокрушенно подумал я.
Ребята настораживали своим легкомысленным подходом к делу. Уж больно гладко все у них получалось. Планы покруче гитлеровских. Пришли, выкопали, продали и огребли кучу халявных бабок. В реальности же сбыт является самым сложным звеном. У нас не настолько цивилизованная страна, чтобы спокойно осуществлять торговлю произведениями искусства. Разумеется, нелегальную. Но опасаться надо не представителей власти, которых везде следует избегать при незаконных операциях, а покупателя. Зачастую случается так, что клиент передумывает расставаться с деньгами, ведь любителей халявы много, и решает забрать просто так, предпочитая заплатить за работу крепким удальцам. Теневой антикварный бизнес — грязная штука, и безрассудное отношение к нему иногда оказывается губительным.
