— А почему нас выбрали для того? Иные, вон, сразу домой подались, как я слыхал, — не унимался Хима.
— Потому как каждый сотник лучшую четверть выделил. Позвизд нашу полусотню лучшей назвал, а с лучших и спрос на особицу, — улыбнулся Пелей.
— Чем же лучше? — разочарованно протянул Хима. — Вона как остальные резво по домам разбежались. А мы теперь не знамо когда в Березовку попадем.
— Тебя, дурня, — пояснил полусотник, — град сей будет поить и кормить всю зиму до самой весны. Это сколь пшена да ржи, не говоря уж о репе, моркови, огурцах и прочей снеди, мать твоя сбережет в сохранности, пока тебя не будет, сочти, а? И еще одно: остальные все просто в поле останутся, дабы далее в учении ратном упражняться, а вы в граде, в холе да в тепле, хучь по ночам будете.
— А днем како?
— Днем кажному ратнику дадут по десятку из мужиков, что в селах окрест града живут, и вы их обучать станете. К весне мне воевода наказал полтысячи воев поставить в строй и взыскует по всей строгости, коли я того не смогу. Ну а допрежь я с вас семь потов спущу, дабы наказ Вячеслава сполнить.
— А мы с кого? — хихикнул Гуней.
— Вы? — строго посмотрел на него Пелей. — Знамо с кого — с мужиков. И не семь, а семижды семь потов. Зато вам по весне, когда пора уходить настанет, по гривне серебром каждому дадут, потому как все вы не просто учились, а хорошо учились и ныне уже службу несете ратную, иных обучая, а это совсем иное.
— Это князь сказал? — спросил, помолчав, Любим.
— Нет.
— А кто?
— Воевода наш, Вячеслав, а его слово такое же твердое, как и у князя, — отчеканил Пелей.
Потом он внимательно обвел всех взглядом и почел нужным ободрить:
— Другим еще хуже, чем нам, жеребий достался. Мы в Переяславль-Рязанский к завтрешнему вечеру спокойным шагом дойдем, к тому ж и дорога еще к нему утоптана ингваревскими ратниками. А двум полусотням до Ростиславля по звериным тропам добираться, да еще двум — до Зарайска. А уж про тех, коим указано в Пронск идти, и вовсе молчу. Вот где намаются вои.
Любиму на секунду стало жалко, что встреча со стариками откладывается аж до ранней весны, но, с другой стороны, им теперь припасов зимних точно хватит, коли на него тратиться не придется. Опять же подарки сможет всем купить, что тоже приятно.
Парню не спалось, хотя черед сторожить был не его. Что-то мешало, назойливым комаром тоненько жужжа в ушах, и он тронул за плечо таращившего осоловелые глаза в темноту Мокшу:
— Ты поспи малость, а то мне все едино сон нейдет.
