— Если будет нужно, и мы нанесем удар, как это сделали в августе! — сказал я. — Начальник штаба прав, сейчас надо быть очень осмотрительными. Мы с птичьего полета хотя и далеко видим, но все же только под собой… А из Москвы весь земной шар просматривается. Вчера я был в политотделе, и там такое мнение, что японцы только создают видимость подготовки к наступлению, хотят нас запугать, а на самом деле просто спешат заткнуть дыру — ведь их наземные войска здесь все истреблены.
— Но все-таки войска прибывают, это факт, — осторожно вставил Кулаков.
— Так вот мы, разведчики, и должны внимательно следить за японцами, чтобы не прозевать сосредоточение противника и не подвергнуться неожиданному нападению, как это было в мае и особенно в начале июля, — сказал Гринев.
— Нам же не разрешают летать на разведку в Маньчжурию?
Разъясняя Шинкаренко суть дела, я в душе и сам чувствовал, что мои доводы недостаточно убедительны. Спасибо, поддержал Гринев:
— Наше дело солдатское: что прикажут, то и будем делать.
Но Шинкаренко не сдавался:
— Суворов говаривал: каждый солдат должен знать свой маневр.
— Это верно. А пока вот наш маневр, — и Гринев показал на самолет, взлетавший на разведку…
На другой день километрах в пятидесяти от правого фланга советско-монгольских войск, недалеко от станции Халун-Аршан в отрогах Большого Хингана, Кулаков со своими ведомыми обнаружил большое количество свежевырытых окопов, занятых японскими солдатами. Этот клочок монгольской земли вплотную подходил к маньчжурской границе. Никакого населения и даже пограничников там не было. Ясно: выбрав незащищенный и малодоступный для советско-монгольских войск участок, японцы снова нарушили монгольскую границу.
Штаб армейской группы передал приказание: непрерывно наблюдать за поведением противника.
Во время одного из полетов нас с Гриневым перехватили истребители. Их было более двадцати. Никогда в этом горном районе прежде ничего подобного не наблюдалось. С этого дня появляться на том участке нашим разведчикам было уже небезопасно — над свежими окопами почти постоянно висели японские самолеты.
Истребительная авиация противника настойчиво держалась наступательной тактики, переходя время от времени к штурмовым ударам по нашим аэродромам.
4
14 сентября, под вечер, японцы несколькими группами И-97 пересекли границу. Большое воздушное сражение завязалось прямо над нашим аэродромом.
Я только что возвратился с разведки. Самолет еще не был заправлен бензином, и я вместе с теми, кто находился на земле, с напряженным вниманием и волнением следил за страшной каруселью, в которой участвовало более трехсот самолетов-истребителей.
