Потом Александр Федорович поинтересовался, как устроился полк, спросил о боевой подготовке, сообщил, что истребительные дивизии, вооруженные «лавочкиными», начали перевооружаться на Ла-9 и Ла-11. Пообещал, что в конце этого года и мы получим эти самолеты. Только после этого генерал спросил:
— Так сколько вам надо По-вторых? Завод настроил их порядочно. Боевые полки, вооруженные ими, расформированы. Так что у нас в этих машинах нехватки нет.
— Нам надо четыре, — набравшись духу, выпалил я.
— Хорошо.
3.
День выдался нелетный. Утром позвонил Голубов и приказал прибыть вместе с заместителем по политчасти на совещание. В дивизию прилетел командарм Тимофей Тимофеевич Хрюкин.
— Интересовался тобой и делами в полку, ведь у тебя под началом все асы, которыми командарм командовал под Сталинградом, — сказал Голубов.
— Поэтому и интересовался? Или есть другая причина?
— Узнаешь на совещании.
Генерал-полковника авиации дважды Героя Советского Союза Тимофея Тимофеевича Хрюкина я еще не видел, но слышал о нем много. За глаза его все почтительно называли Тимофеем Тимофеевичем, хотя он был самым молодым из командующих. В свои 35 он уже шесть лет возглавлял армию, участвовал в гражданской войне в небе Испании, воевал против японцев в Китае, во время советско-финляндской войны был командующим военно-воздушными силами 14-й армии, а в Великую Отечественную стал командующим воздушной армией.
Но не только опыт сделал Тимофея Тимофеевича мудрым авиационным руководителем. До партийной мобилизации на учебу в школу военных летчиков он успел окончить рабфак, учился в сельскохозяйственном институте. Перед Великой Отечественной войной, закончил курсы при Академии Генерального штаба. Чтобы дослужиться до командарма, ему нужно было преодолеть немало ступенек служебной лестницы. Для этого кроме опыта и знаний нужно иметь сильную волю и могучее здоровье. И я не удивился, когда увидел, что Тимафей Тимофеевич высок и удивительно строен. В нем все дышало богатырской силой. Спокойное, умное лицо с широким и высоким лбом, русые волосы с зачесом назад. И ни капли начальственной напыщенности.
После докладов командиров полков командующий сказал:
— Летная подготовка у вас застопорилась. Виновата теснота. Хотя вы и летаете в воскресные дни, но отставание от других дивизий все равно будет возрастать. Базироваться четырем полкам на одном аэродроме нельзя. — Он взглянул на меня: — Вам, как только просохнет земля, надо будет перелететь на новое место и войти в состав дивизии «лавочкиных». — Вот почему Тимофей Тимофеевич интересовался полком и мной, догадался я. А командующий, назвав новый аэродром для полка, пояснил: — Летное поле там большое, на возвышенности. В распутицу не раскисает. А вам летать нужно много. Вот только с жильем на новом аэродроме будет трудновато. Семейным офицерам придется снимать квартиры в деревнях. Холостяки расположатся в палатках. Инженерный батальон уже приступил к строительству казармы и столовой. Скоро привезут два сборных двухэтажных домика под штаб полка, медпункт и лазарет. Намечено построить четыре восьмиквартирных дома.
