Я живо представил себе дуэльные шрамы — красные царапины — на его хомячьих щеках. Я помню, как герр Шолле бурно жестикулировал, медленно раскачиваясь взад и вперед, начиная ораторствовать с пивной пеной, размазанной вокруг рта:
— Фантастика, просто фантастика! Такой замечательный успех! Великолепные ребята — стальные характеры! Jawohl!
Я вспоминаю презрительные взгляды собравшихся и слышу громкий вопрос из толпы:
— Какого черта этот засранец делает здесь?
Но господин начальник Шолле не слышит никого, кроме себя:
— Еще одно усилие — и мы поставим Англию на колени! Jawohl! Бойцы на фронте могут положиться на нас! Пожертвуем всем на благо Родины! Преданные рыцари!
— Он нес полную ерунду, — рассказываю я шефу. — Вся эта пропагандистская чушь о непоколебимом боевом духе солдат и так далее. И совершенно очевидно, что он причислял себя к ним. Маркус просто весь кипел, но кое-как сдерживался. И лишь когда Шолле хлопнул его по плечу и заорал: «Наверх и на врага, затем залп, и никакой пощады! А потом всего лишь несколько сраных глубинных бомб!», тут у Маркуса вылетели все предохранители. Надо было видеть его. Он стал ярко-красного цвета и не мог выдавить из себя не слова, как будто у него перехватило дыхание. Но все остальные, как один, были на ногах в мгновение ока. Перевернули все: столы, стулья. Они схватили начальника за руки, за ноги и вынесли его из бара в коридор. Наполовину несли, наполовину волокли его. Сначала хотели выбросить его за дверь, наподдав на прощание ногой по его штабной заднице. Но у боцмана возникла идея получше. Видно, потому, что начальство держали за конечности, как гамак, он сперва заставил выровнять его, орущего и сопротивляющегося, параллельно огромному зеркальному стеклу, а потом скомандовал: «Хорошенько раскачиваем и отпускаем на счет „Три!“ Все поняли, что он задумал. Это надо было видеть! Раз — два — три! Начальник взмыл в воздух, раздался грохот разбивающегося стекла, и он уже лежит на улице.
Я припомнил звук, с которым Шолле влетел в окно, и звон осколков, падающих на мостовую. Боцман сказал: «Вот и все!» Но он ошибся. Четверо молча, как по команде, повернулись кругом и промаршировали через весь зал на свои места, отряхнули руки, как будто дотронулись до какой-то грязи, и взялись за бокалы. «Тупая свинья!» — сказал кто-то из команды.
Вдруг кто-то завопил: «Вон он снова!» и показал на входную дверь. Сквозь табачный дым в дверном проеме маячила физиономия, вся в крови.
