Сватовство по ошибке | страница 11
Харкур грохнул кулаком по столу с такой силой, что чернильница подпрыгнула и оказалась в опасной близости от края. От этого звука в похмельной голове Тристана заплясали черти. Только силой воли он заставил себя сдержать стон.
Но Гарт уже не считал нужным соблюдать приличия. Зажмурившись, он прижал трясущиеся пальцы к вискам: дикое предложение Харкура в сочетании с выпитым коньяком довело его почти до предела.
Харкур помахал у Гарта перед носом пачкой расписок:
– Соглашайтесь на мое предложение, милорд. Или откажитесь и примите все последствия. В конце концов, вы не единственный обнищавший аристократ в Англии. Не вы первый, не вы последний.
Гарт испустил стон.
– Хотел бы я знать, часто ли людям в вашем положении предоставляется шанс выкрутиться из неприятностей и получить в придачу хорошую, крепкую женушку?
– Крепкую? – слабым голосом переспросил Гарт. Болезненно скорчившись, он по-прежнему сидел с закрытыми глазами.
Тристан бросил на брата нервный взгляд, но Харкур, по-видимому, ничего не замечал.
– Ну, что скажете, мой мальчик? – Казалось, от его мощного баритона в кабинете вот-вот начнут трястись стены. – Договорились? Меняем состояние на кандалы?
Гарт бросил на Тристана жалобный взгляд, в котором читался ужас лисицы, затравленной свирепыми гончими и уже понимающей, что минуты ее жизни сочтены.
– Договорились, – сдавленным голосом пробормотал пятый граф Рэнда и, к ужасу Тристана, рухнул на колени рядом с письменным столом Калеба Харкура и опорожнил желудок в собственную бобровую шапку.
Мадлен Харкур не знала, кто стучится в двери скромного жилища ее деда – друг или враг. С одинаковым успехом это мог оказаться и роялист, пришедший на помощь умирающему аристократу, и бонапартист, вознамерившийся отомстить одному из самых ярых противников императора.
Пять дней назад до Лиона докатились слухи о том, что Корсиканец бежал с Эльбы, и с тех пор на каждом углу собирались группы сторонников императора, взволнованно обсуждающих планы возвращения Бонапарта к власти. А сегодня стало известно, что император со своими верными людьми уже добрался до Гренобля, и заговорщики почувствовали себя на высоте. Теперь они безнаказанно расхаживали по улицам и били стекла в витринах лавок и в домах известных роялистов. Дворецкий и камердинер деда Мадлен уже покинули своего господина, с ними ушла и унылая старуха, в последние шесть лет совмещавшая обязанности экономки в доме и дуэньи Мадлен. Девушка понимала, что не вправе винить их.