– Не уходи, – умоляюще произнесла девушка, пытаясь сесть на постели, что вызвало новый приступ боли.
Приподнимая повыше лампу, принесенную с собой, Сейф взглянул на нее.
– Мое место за вашей дверью, госпожа.
– Но ты же можешь остаться до рассвета? Мне так холодно и... – не веря собственным ушам, она как будто со стороны услышала, как произносит бесстыдные слова: – Мне необходимо тепло твоего тела. – Она опустила глаза.
Люсьен неотрывно смотрел на длинные ресницы, отбрасывающие тени на лицо, затем взглянул на нежные губы девушки. Боже, как он мучился от желания хоть раз прикоснуться к этим цветущим лепесткам, почувствовать их вкус...
– Нет, – мужчина решительно отмел запретные мысли. Александра пожалеет о своей необдуманной просьбе. – Это не совсем прилично, а кроме того, я не хочу почувствовать плетку Халида на своей спине.
Еще никогда Александру так не оскорбляли. Мечтая навсегда стереть из памяти эти последние несколько минут, она скользнула под одеяло и зарылась лицом в подушки.
– Тогда уходи, – послышался ее сдавленный, невнятный голос.
Однако евнух и не подумал выполнить приказание. Проходили минуты, воцарившаяся тишина становилась все более натянутой. В конце концов, любопытство, как всегда победило, и Александра подняла голову. Сейф, нахмурив брови, стоял возле дивана.
– Что такое? – прошептала она, хотя неприятные ощущения где-то в животе были предупреждением, что на некоторые вопросы лучше ответа не знать.
Морщинки на его лице разгладились, и слабая улыбка приподняла уголки губ. Затем, не говоря ни слова, евнух задул лампу, и комната погрузилась в кромешную тьму. Он немного подвинул тело девушки и уселся на диван. Смутившись, Александра схватилась за одеяло.
– Но я думала...
– Нет... Это будет нашей тайной.
Прислонившись спиной к стене, мужчина притянул девушку к себе и прижал ее голову к своей груди. У Александры сон как рукой сняло, едва она вдохнула его аромат, совсем не похожий на другие запахи, которые ей приходилось обонять. Такой аромат не дадут никакие масла и никакими благовониями его не убрать. Мускусный странный запах напоминал ей призового арабского скакуна Рашида.
Александре всегда нравилось, как пахнет темпераментное благородное животное. Когда Рашид не видел, она наклонялась к шее жеребца и вдыхала его аромат. Девушке очень хотелось прокатиться на нем верхом, заставить его слушаться, почувствовать затрудненное дыхание скакуна, когда сильные бедра сжимают его бока и он несется куда-то вдаль. Однако ей запрещали кататься на жеребце верхом. Мольбы не приносили успеха, жених постоянно ей отказывал и не позволял садиться на круп даже вместе с ним. Скакун олицетворял мужество и силу, как и этот человек, не являющийся больше, по странной прихоти судьбы, мужчиной.
