Мало кто знает, что могущество этой школы чародейства основано в первую очередь на том, что тело человека на восемьдесят процентов состоит из влаги. Поэтому големы не могут освоить подобные заклинания, – в их теле нет ни капли жидкости, кроме, может быть, машинного масла в тех, что из железа.
Маггот шагнул назад, я не двигался. Это было моей ошибкой. Не стоило давать ему преимущество. Его тело вспыхнуло, и тысячи сверкающих искр сорвались с обнаженных костей. Они взметнулись в воздух, устремившись ко мне.
Я поднял оружие, но мифриловая секира не могла защитить от шипящего злого облака. Яркие волны накрыли меня, заставив раствориться в них. Я чувствовал, как мой разум рвется на крохотные части. Каждая из них была мной, и каждая была непохожа на другие.
Не помню, как упал на колени, не помню, как сумел подняться. Длинный стебель секиры повернулся в моих руках, разнося блестящий от крови череп.
Маггот дернулся, взмахивая руками, и со стороны казалось, будто он пытается поймать разлетающиеся кусочки костей.
Второй удар рассек его грудь. Я выдернул секиру, и осколки ребер посыпались на пол склепа. Только сейчас я почувствовал, что боль отпускает меня.
Она откатывалась медленно, с глухим и приятным шумом, словно океанская волна. Я не хотел, чтобы она возвращалась, – эта простая и детская мысль вспыхнула в сознании и превратилась в человечка, который шел за болью и подталкивал ее руками, выгоняя из моего мозга.
Потом все ушло. Только разрубленный скелет Маггота лежал передо мной на полу.
Человек без костей шагнул к демонессе.
С каждым шагом он вздымал над собой алую радугу. Тонкие струйки бежали по разодранной плоти.
– Это и называется «выйти из себя», – пробормотала Франсуаз.
Чародей пробормотал заклинание. В его правой руке появился ледяной меч. Морозные облачка срывались с прозрачного лезвия и обволакивали колдуна. Холод останавливал кровь и закрывал раны.
Девушка подняла катану, готовая отразить удар.
Но искалеченное тело, лишенное скелета, оказалось удивительно гибким. Маггот сделал выпад, который был невозможен для обычного человека.
Волнистое лезвие скользнуло по плечу демонессы. Холодное лезвие стало алым. Франсуаз уклонилась в сторону, как делала тысячу раз. Но там ее уже ждал короткий клинок, появившийся в левой руке волшебника. Перекрутившись, извернувшись всем телом, подобно траве на ветру, Артемиус нанес демонессе глубокую рану в бок.
Френки попятилась.
Весь ее опыт, все воинское чутье были теперь бесполезны. Чародей двигался так, как не под силу ни человеку, ни зверю. Снова вспыхнул ледяной клинок, метя между высоких грудей девушки.
