Вся жизнь в Орде на время, пока к Кулагу вернутся силы, подчинялась Ель-Ельтебиру. Выполняя приказ ильхана, он сразу же в сопровождении стражи велел отправить Коломона с товарищами в Гяндж. Кипчаки, приговоренные к смерти, были связаны по рукам и ногам и брошены в черную юрту. Им предстояло дожидаться, пока поправится ильхан. Приговаривая их к смерти, он не сказал, как они должны быть убиты. Способу, которым должен быть казнен человек, монголы придавали большое значение, и назвать его должен был ильхан.
Визиря заинтересовал Салимгирей. Ель-Ельтебир почувствовал, что это не простой человек – в нем что-то настораживало и в то же время привлекало, и потому, обдумывая, как с ним поступить, он велел пока Салимгирею оставаться в Орде.
Салимгирей знал, что Кундуз находится в ауле ханши, и знал, что проникнуть ему туда не удастся. Аул из нескольких десятков юрт стоял рядом со ставкой, на берегу небольшого синего озера, и, по существующим порядкам, тщательно охранялся личными нукерами ильхана. Всякого, кто попытался бы приблизиться к нему, ждала верная смерть. Да и в самом ауле постоянно шныряли морщинистолицые злобные евнухи.
Но Салимгирею нужна была не жена ильхана, а простая рабыня, кипчачка Кундуз. И он решил попытать счастья – пробрался к озеру и затаился в камышах в надежде на удачу. Он видел, что рабыни ходили сюда довольно часто за водой.
Томительно тянулось время. Солнце уже перекатилось на вторую половину неба и перестало быть горячим, а никто не шел к озеру.
Потеряв всякую надежду, Салимгирей решил выбраться из своего убежища и вернуться в Орду. Вполне могло быть, что его ищут, долгое отсутствие вызовет подозрения.
Но именно в это время он увидел, как по тропинке к воде спускается старая женщина с кувшином. Стараясь не напугать, Салимгирей тихо окликнул ее:
– Апа… Мать… Не бойся меня… Выслушай всего несколько слов…
Рабыня от неожиданности остановилось. Лицо ее было испуганным и растерянным.
– Мать, помоги мне увидеться с сестренкой, сказать ей слова прощания! Сегодня Тогуз-хатун взяла себе новую рабыню. Ты ее видела! Девушка-кипчачка с длинными косами!.. – взволнованно и сбивчиво говорил Салимгирей.
Губы женщины дрогнули:
– Я знаю ее, но не знаю чем могу помочь тебе…
– Приведи ее сюда!.. Я скажу ей всего несколько слов!..
Рабыня покачала головой:
– Разве ты не знаешь, что ждет меня, если я это сделаю?
– Знаю, мать… Но я очень прошу тебя! Разве ты никогда не имела ни сестры, ни брата? Разве ты знала мало горя, чтобы не понять горе другого? Ведь может случиться, что я больше никогда не увижу ее…
