После трех недель знакомства с Алекс я хорошо поняла свою цель. Мне было двадцать пять… ну, ладно - двадцать девять! Я была клево одета (привет от Алекс), умела поддержать "конверсейшн" (образование Алекс), прекрасно пила (привет от восточных людей), могла покурить (тоже привет с Востока), хоть мне это дело чуждо, я знала все сплетни в литературном мире (поэт Ваня) и могла вставить в разговор стихи Тютчева (ну, это, конечно, не поэт Ваня, он знал только свои стихи, это Алекс). Я знала, что "после" надо обязательно говорить: "Мне никогда еще не было ни с кем так хорошо!" - и что "двуногое" (термин Алекс) больше всего ценит, когда ему говорят: "Какой вы умный". При этом чем он глупее, тем больше ценит. "Можешь говорить ему, что он сволочь, дрянь, убийца, сводник, но не забудь добавить про талант и ум" (Алекс). Короче, я готовилась к выходу в международные сферы. Я научилась говорить мало. "Главное - слушай, в этом твоя сила, пусть говорят они" (Алекс). Вообще Алекс я часто вспоминаю. Я когда обокрала ее и ушла, она три дня из квартиры не выходила. Говорят, по полу ползала, мой запах вынюхивала. Потом она мне письма в стихах писала, я не отвечала. Потом она седуксен выпила с портвейном, и отец отправил ее в психушку - в крэзу. Она мне оттуда тоже письма писала. Нормальные такие, только в конце письма у нее почему-то кошка разговаривала…
Короче, вышла я первый раз в Квадрат с международными целями. Поджилки трясутся, думаю: заметут. Это маменькин цветочек во мне боялся. Но я пересилила этот сукин цветочек…
Слышу: ко мне обращаются. Вроде по-английски. Гляжу: так дерьмово одет, я его сначала даже послала. А это оказался англичанин, богатейший фирмач. Они, оказывается, чем богаче, тем гаже одеты. Для них главный кайф - ходить в мятых пиджаках.
Ну, и дальше началось.
Сняла я квартиру с телефоном, и полетел этот телефон из Москвы по всем странам мира: уедут и друзьям передают. Времени стало в обрез, взяла я еще одну девку в кооперацию. Это был мой час: денег - навалом, если не звонят, так сказать, организованные, выходим на дикий промысел - в Квадрат. Тут на меня сразу клюют, подскакивает какой-нибудь фирмач. Только сказал три слова, предлагает жениться. Это у них такой ход. Они знают, что наши дуры-потаскухи затем только и знакомятся. Вот и хотят фирмачи на ширмачка: ведь пятьдесят - сто долларов такса. Ну, думаю, пора вспомнить про мамин цветок. "Конечно, - говорю, - поженимся". Привозим его с напарницей домой - и под душ. Пока он моется, карманы ему чистим. Когда выходит из душа - ору в панике: "Май мазер риторн вери сун!", что значит: "Мамаша скоро возвращается!" Он начинает в темпе одеваться, лезет в карман, а там пусто. Ну, если начинает шуметь - напарница в рев: "Мать с братом идет!" За брата у нас драйвер был. Ну, он и выметается… Тогда мы к "России", к гостинице. Там еще берем какого-нибудь - и все снова! И еще успеваем к ночи в мотель на Можайке…
