— Не беспокойтесь, добрая леди, — заверил доктор Лоу. — Все эти восточные средства — ваши.
Теперь, если Рейвенволд и обнаружит, что Элизабет была у врача — она всегда сможет сказать ему, что искала новые средства, помогающие зачатию.
Доктор Лоу удалился, и Элизабет с помощью верной Гвиннет кое-как оделась.
Она только закончила шнуровать платье, когда в дверь постучали, и из прихожей донёсся голос Анны Мюррей:
— У вас всё в порядке, миледи?
— Впусти мисс Мюррей, — велела Элизабет служанке.
Гвиннет отворила дверь врачебного кабинета, и Анна проскользнула мимо неё к Элизабет.
— Здесь было так тихо… Я уж было подумала, что ты умерла. — Анна горько усмехнулась.
— Ещё не совсем, — нашла в себе силы отшутиться Элизабет. — Гвиннет, помоги мне пересесть вон в то кресло.
Анна присела рядом, на подлокотник.
— Прости… Но ведь ты меня знаешь? Я не умею сдерживаться и выпаливаю первое, что взбредёт мне на ум. Не могу я молчать, глядя на то, что сделал с тобой Рейвенволд. Подлец!
— Да, то, что он содеял, — подло, но это — увы! — дозволено.
Голос Элизабет звучал глухо и обречённо. Дольше притворяться нет смысла — тем более перед Анной.
— Мой муж полагает, что вправе меня колотить — у него на то есть причина. Он последний в своём роду, и у него нет близких родственников. Я же не в состоянии подарить ему долгожданного наследника. Если он умрёт бесплодным, его титул и владение перейдут ко мне.
Анна удивлённо выгнула бровь.
— Не удивляйся. Хотя такие случаи крайне редки, тем не менее женщины в Англии имеют право наследовать титул мужа и всю его собственность. — Элизабет осторожно погладила распухшую губу. — Я понятия об этом не имела, пока Рейвенволд сам не рассказал мне. По-видимому, эта мысль не давала ему покоя и он представил все таким образом, будто я умышленно… извращаю природу и хочу помешать зачатию для того только, чтобы после его смерти завладеть землями и имуществом Рейвенволдов.
Безграничное удивление на лице Анны было красноречивей слов. Элизабет была благодарна подруге за участие и, начав рассказывать, уже не могла остановиться.
— Когда мы поженились, он таким не был. Мне всегда хотелось иметь детей — так же сильно, как и моему мужу. Думаю, поначалу он верил в это… но со временем Рейвенволд становился всё более желчным и подозрительным.
Молодая женщина всмотрелась в доброе, понимающее лицо Анны и решила, что нести в одиночку груз обвинений Рейвенволда ей, Элизабет, не по силам.
— Теперь же он убеждён, будто я забеременела, но сотворила над собой что-то такое… Ах, нет! Я не в состоянии этого повторить. Это слишком ужасно.
