Когда мы вошли, она кинулась к нам и опередила вопрос:
– Мучается еще бедняжка, Славосвет. Никто не приходил…
«А может, и не придет?» – с надеждой подумала я.
Взглянув на меня, бабка с шумом выдохнула и тихонько перекрестилась.
– Проходите, госпожа ведьма, Господи, прости… – Она сделала приглашающий жест руками и снова кинулась к роженице, потому что та закричала особенно громко. Потом еще и еще…
– Боженьки мои, начинается, идет ребятеночек-то, – ощупывая женщину, провозгласила бабка Клавдия.
Ноги у меня подкосились, и я присела на услужливо пододвинутый хозяином дома табурет.
На улице раздались истошные визги, и резкий удар в дверь чуть не снес ее с петель. Я подскочила, а Славосвет метнулся к жене, закрыл ее собой. От следующего удара дверь просто слетела с петель.
– Ужас Господень!!! – заверещала бабка, а роженица издала отчаянный вопль.
На улице потемнело, словно сумерки уже начали сгущаться. На пороге стояли четыре фигуры в монашеских одеяниях, с четками в руках, их лица были скрыты под низко надвинутыми капюшонами балахонов. Они решительно шагнули внутрь, впустив вместе с собой порыв ветра.
Я задрожала, но тут вдруг завибрировал мой амулет – кедровая плашка на груди. И это придало мне сил и решительности.
– Уходите! – воскликнул Славосвет, закрывая жену.
– Молчи! – вдруг проговорил один из монахов.
И Славосвет вдруг потерял дар речи и оцепенел. Он, словно рыба, раскрывал рот, но не мог ни пошевелиться, ни говорить. А потом просто упал на пол. От криков роженицы у меня помутилось в голове.
– Вам и правда придется уйти, потому что я здесь нахожусь для защиты, – дрогнувшим голосом проговорила я, обратив тем самым внимание на себя, – вы не получите этого младенца.
– Ведьма?! – удивился монах. – Да еще и начинающая!
– Неважно, начинающая или нет! – разозлилась я, чувствуя поддержку амулета, греющего грудь. – Лучше уходите сразу!
Бабка Клавдия суетилась около роженицы, подбадривала ее, хотя я чувствовала, что она очень напугана.
– Славосвет… – стонала роженица.
– Все хорошо, – произнесла я в их сторону, – ничего не бойтесь!
И откуда во мне вдруг появилась такая отвага, ведь я совсем не знала, что надо делать!
– Подумай, что ты делаешь, ведьма, – как-то брезгливо сказал монах, – этот ребенок не должен родиться, такова судьба. Помешать этому невозможно.
– Судьба? – воскликнула я. – Вы считаете себя вершителями судеб? С какой стати?
– С той стати, что так предопределено свыше.
– Неправда! Каждое живое существо имеет право на жизнь, а у еще неродившегося никто не имеет права отобрать этот шанс!
