Вместо звонка к входной двери была привинчена старомодная медная, начищенная до блеска львиная голова с дверным кольцом, в которой Куинн увидал собственное крошечное, искаженное отражение. Как ни странно, оно чем-то соответствовало его представлению о себе.
Женщина, отворившая дверь, была, как и дом, маленькой, аккуратной и немолодой. Фигура у нее по-прежнему была стройной и лицо миловидным, но вид такой отрешенный, будто она сбилась когда-то с пути и никак не найдет дорогу назад.
– Миссис О'Горман? – спросил Куинн.
– Да, но я ничего не куплю.
"И вряд ли продашь", – подумал Куинн, но вслух произнес:
– Я Джо Куинн. Мы с вашем мужем дружили когда-то.
Она не то чтобы смягчилась, но взглянула на него почти с интересом.
– Это вы сейчас звонили?
– Да. Я не знал, что он умер. Это ужасно. Я пришел, чтобы выразить свои соболезнования и извиниться, если мой звонок вас расстроил.
– Спасибо. Простите, что я сразу повесила трубку. Но в Чикото все... все знают о Патрике, и я подумала, что это чья-то неуместная шутка.
"Все знают о Патрике. Туманное высказывание", – подумал Куинн, отметив заодно и едва заметную паузу, предшествовавшую этим словам.
– Где вы познакомились с моим мужем, мистер Куинн?
На этот вопрос трудно было дать уклончивый ответ, и Куинн попытался найти самый безопасный.
– Мы с Патом вместе служили в армии.
– Да? Что ж, входите! Я как раз приготовила детям лимонад. Они сейчас должны прийти.
Гостиная была небольшой и казалась еще меньше из-за ковра и обоев, наклеенных до самого потолка. Миссис О'Горман – или мистеру О'Горману? – нравились розы: большие алые цветы красовались на ковре, розовые и белые – на обоях. Вмонтированный в окно кондиционер громко гудел, но в комнате стояла духота.
– Садитесь, мистер Куинн.
– Спасибо.
– И расскажите мне о муже.
– Я надеялся, что вы о нем расскажете.
– Нет, вы перепутали, – усмехнулась миссис О'Горман. – Когда человек приходит, чтобы выразить соболезнования вдове старого боевого друга, он обычно предается воспоминаниям. Вот и предавайтесь, я вас внимательно слушаю.
Куинн отвел глаза.
– Вы, я вижу, застенчивы, мистер Куинн. Помочь? Вот хорошее начало: "Никогда не забуду, сидим мы как-то..." Или вы предпочитаете более захватывающий сюжет? Например: немцы наступают в несметном количестве, а вы истекаете кровью в подбитом танке, и рядом никого нет, кроме верного друга Пата О'Гормана. Подходит?
Куинн покачал головой.
– Нет. Я не воевал с немцами. Только с корейцами.
