Переговоры о женитьбе продолжались. Шли долгие споры о том, какого вероисповедания должен держаться молодожен. Дело затягивалось, и главным образом по вине королевы Елизаветы. Шпионы французского посла доносили ему, что Елизавета только делает вид, что хочет выйти замуж за герцога ради того, чтобы удержать короля Франции от вмешательства на стороне королевы шотландцев. А он угрожал ей этим. «Ибо, – заявил французский король, – если королева Англии не будет предпринимать усилий, чтобы восстановить королеву Шотландии в ее правах, и обращаться с ней соответственно, он открыто пошлет войска ей на помощь».
Английская королева заявила французскому послу по поводу Марии Шотландской: «Ее друзья предоставили убежище английским бунтовщикам и с ее помощью и с ее благословения начали против меня войну мечом и огнем. Ни один европейский государь не станет терпеть такое, и я буду считать себя недостойной моей страны, моей короны и титула королевы, если смирюсь».
Елизавета отказывалась допускать даже малейшее вмешательство со стороны своего Тайного совета в ее предполагаемый брак, и когда кардинал Шатильон предложил, чтобы она посоветовалась с членами Тайного совета, она ответила: «Я суверенная королева и не завишу от моего Совета, это они зависят от меня, их жизни и их головы в моих руках, и они будут делать только то, что я захочу». Парламент мог только вспомнить, как они настаивали, чтобы королева вышла замуж и родила наследника престола. Она кратко, но убедительно ответила: «Вы выполняете свои обязанности, а я буду заниматься своими».
До Елизаветы дошли слухи об оскорбительных высказываниях в ее адрес, которые позволяли себе при французском дворе. Она пригласила французского посла и сказала ему: «Во Франции говорят, что Месье хорошо делает, сочетаясь браком с этой старухой, у которой последний год плохо с ногой, и это уже никогда не вылечить… Под видом лекарства они пошлют ей из Франции такое снадобье, что Месье через пять или шесть месяцев станет вдовцом, сможет жениться на королеве Шотландии и станет государем объединенного королевства». Она добавила, «что не так шокирована тем, что касается ее лично, сколько выражает сожаление по поводу Месье и королевской семьи, из которой он происходит».
Посол выразил свое возмущение и попросил, чтобы королева назвала имя человека, сказавшего это, чтобы король и королева-мать могли его примерно наказать, на что Елизавета сердито ответила, что знает имя, но еще не пришло время называть этого человека.
