– И к тому же, Марсо, разве тебе было позволено привозить в замок чужаков, а? – Даже в гостиной был слышен воинственный голос экономки. – Место наших арендаторов в Везоне, на полях. Им нужно работать, а не бездельничать здесь!
– Он рассказывал мне, что у месье Жерара очаровательная домоправительница, мадам Бреман, – донесся до меня насмешливый голос Этьена. – Он день и ночь пел вам дифирамбы каждый раз после того, как бывал в замке. Разве это не так, Жак? И такая прекрасная повариха, говорил он! О, я, Этьен Метье, знаю о вас довольно много, мадам Габриель Бреман, поверьте мне. Жак доводит бедную, ревнивую мадам Марсо до безумия тем, как он о вас говорит. А женщину, которая могла сделать такое с Жаком, у которого рыбьи глаза и в венах течет холодная рыбья кровь, я должен был сам увидеть, мадам. Правильно, Жак?
– Он сумасшедший, как все художники, – проворчал Марсо. – Не обращайте на парня внимания, мадам Габриель.
– Видите? – засмеялся Этьен. – Как искусно он скрывает свою любовь к вам! Но не стоит разочаровываться, мадам Бреман. Он говорит так только потому, что бедняжка Мари подслушивает у двери. Если бы вы были с ним наедине, держу пари, он запел бы иную песню.
– Дурак! – фыркнула Габриель. – Хотя вы правы насчет его рыбьих глаз и крови. Каким же ему еще быть? Лабрус не должен был позволять вам въезжать в замок... Зачем ты его привез сюда, Марсо?
– Он донимал меня, мадам Габриель. Он...
– Это художник, да? Метье? Молодой человек, вы совсем не похожи на художника. И ведете себя не так и поете...
– Tiens voila du boudin, voila du boudin, voila du boudin... – пропел Этьен. – Дорогая мадам Габриель, без всякого сомнения, вы женщина остроумная. Вы заинтриговали меня так же сильно, как бедного Жака. Но почему бы мне не петь о кровяной колбасе, когда мы привезли вам целых пять связок? Правда, почему?
– Где вы научились этой песни, а, художник? Не в студии же какой-нибудь, клянусь, что нет. Тогда где?
Этьен засмеялся.
– "Тогда где?" – передразнил он ее. – А она еще и умная, а? Мадам, разве вы не знаете, что это за песня?
– Конечно, знаю, – вновь фыркнула Габриель. – Я спрашиваю, где вы научились ей, поскольку предполагается, что вы художник, а не военный, месье.
– Возможно, мадам слышала о Дьенбьенфу и о третьем полку Иностранного легиона, который сражался против Хо Ши Мина? Это был мой полк. Это была наша песня.
– В Индокитае? Во Вьетнаме? – недоверчиво спросила Габриель.
– Ну конечно, мадам. Где же еще?
