Чин-чин вякнул тихонечко:
— А мы сами его ничем не можем?
— Мы! — злобно передразнил экс-великий космонавт. — Вы-то, господин Молчанов, уже смогли — смогли его накликать сюда на нашу погибель. Кстати, и на собственную вашу тоже (единственное, что меня радует в нынешней ситуации), — речь скрытого огромной кресельной спинкой Изверга была прерывиста и невнятна — он работал на пульте. — Мы его, а? Увы! Нечем-с! Разве что кильватерной струей на форсаже, так пока я буду задницу разворачивать… Даже связаться ни с кем нельзя — этот гад забивает все мыслимые диапазоны.
— А метеоритная защита? — опять вякнул Чин.
— Против его деструкторов это харкнуть и растереть! — выговорил Изверов чуть ли не с удовольствием. — Что, хакер, намочил брючки? Помирать-то, оказывается, неприятно! Так ты-то хоть за дело, а мы, прочие, ради какого такого хрена?..
Между тем на экране вокруг изрядно подросших абрисов «Вервольфа» вычертился яркий красный овал. Потом откуда-то сбоку выплыл второй овал, помотался туда-сюда по изображению и совместился с первым. Бравый компьютерный голос протараторил какую-то цифирную скороговорку, малость размыслил и доложил о пятиминутной готовности (без пояснения к чему именно).
И тут вдруг студент Чинарев поймал себя на ощущении какой-то неправильности — трудноуловимой, но настырной и раздражающей. Он вознамерился было обернуться к Леночке и Виталию, спросить, чувствуют ли они то же самое, и если да, то отчего бы могло почувствоваться такое…
Вознамерился, но не успел.
Истошно взвизгнуло кресло — это ветеран космофлота решил покинуть амортизирующие объятия операторского рабочего места и встать у пульта, как надлежит старому космическому волку: гордо, во весь рост.
Открывшееся зрелище впечатляло. На Изверове обнаружился полный парадный мундир армад-командора с умопомрачительным количеством звезд и орденских планок. Выбритый до зеркального блеска подбородок зашевелился, играя отсветами золотого шитья; кованой медью залязгал суровый командорский голос:
— Ну-ка, вы, все! У вас пять минут, чтобы добраться до спасательной капсулы. Бего-о-ом… арррш!
— А вы? — испуганно пискнула Леночка.
— А я — на таран! Как жил, так и умру — по-мужски! И ты… — Изверг снизошел удостоить студента Чинарева персональным брезгливым взглядом, — и ты тоже — в капсулу. Живи дальше своей тараканьей жизнью, это лучшее для тебя наказание.
Наверное, господин армад-командор сказал бы еще что-нибудь героическое; возможно, он отдал бы честь или запел какой-нибудь гимн… Но злокозненный студент Чинарев безвозвратно испаскудил патетику судьбоносной минуты, ткнув пальцем в экран и вопросив идиотским голосом:
