Ноздри дрогнули, улыбка сменилась шипением: эксперты утверждали, что это означает смех.
– Между нами было некоторое непонимание, расхождение. В частности, между нашими подчиненными…
– Вы говорите о нашем пропавшем челноке?
Глаза сверкнули. Нет, бай Сут говорил вовсе не об этом, однако одарил контр-адмирала новой улыбкой.
– Я говорю об отношениях между нами и вашим кораблем «Флауэр», куда мы хотели бы получить доступ. Я утверждаю, что мы должны наладить более тесное сотрудничество… для взаимной безопасности.
– Вы не ответили на мой вопрос, бай.
Ноздри закрылись – это гнев.
– Зачем нам отвлекаться на отношения между юношами? Разве мы несем ответственность за челноки, которые взлетают и садятся без наших непосредственных указаний? Я хотел бы поговорить о более важных делах, но если вы предпочитаете настаивать…
– Бай, вы забываете о том, что вам говорилось неоднократно: наши юноши становятся взрослыми гораздо раньше, чем ваши. Мы не убиваем своих юношей и не считаем потерю корабля, который пилотировался нашим юношей, незначительным событием.
– Я повторяю, мне бы хотелось обсудить более важные дела.
Сейчас было самое время прервать встречу, либо продолжить ее. Кох задумался.
– И все-таки, мне бы хотелось услышать ваш ответ, бай Сут.
– Нет. Я игнорирую твой вопрос, бай. Ты вмешиваешься в наши дела, но оскорбляешься, когда мы вдруг вмешиваемся в твои.
Регул с трудом пошевелился в своей тележке, протянул руку к молодому регулу, который прислуживал ему. Тот сразу вложил в нее чашку с соем.
– Бай Кох, – сказал Сут, получив чашку, – нас обоих должно беспокоить, что наше сотрудничество постепенно сходит на нет. Я полагаю, что это обусловлено смертью бай Шарн и доктора Элдина, – он перевел глаза-щели на Эверсона и изобразил улыбку. – Но мы возлагаем надежды на появление в совете нового члена – доктора Эверсона, – затем он перевел глаза на Дегаса и тут же отвел их. – Мы бы хотели сделать все, чтобы установить взаимопонимание. Мы союзники. Этого нельзя отрицать. И пока мы союзники, необходимо устранять все трения между нами. Я не говорю об убийстве взрослого регула – бай Шарн. Я не говорю о том, что с ее телом обошлись без должного почтения. Я не говорю о нарушении соглашения между нами. Я уверен, что упоминание обо всем этом не сможет улучшить наши отношения. Однако нужно сделать все, чтобы подобное не происходило: во имя нынешних отношений и будущих тоже. У нас хорошая память, но мы можем забыть обо всем, если мы сейчас придем к соглашению. Как относятся мри к тому, что вы сейчас делаете, бай Кох?
