надо было биржевика этого…
– Не надо, не поняли бы, – Денис был против насильственных действий в отношении лондонской биржи.
– Точно, не поняли бы, – согласился Садист. Но по другой причине, – нас пока там не знают, подумали бы, что кто другой, по другим разводкам…
– В этом случае, конечно, не тот воспитательный эффект, – задумчиво произнес Денис. – А если жмурику табличку на грудь – так, мол, и так, не хотел никель, получай свинец, а?
Судя по выражению лица, эта мысль Садисту понравилась.
Ответить, однако, он не успел. Впереди, метрах в пятидесяти, из-за кустов внезапно выскочила фигура в белых ремнях и стала яростно махать полосатым жезлом, словно пытаясь прихлопнуть надоедливую муху.
– Может, заутюжим?* – обрадовался сзади Горыныч. Игра не ладилась, а ментозавров* он не любил.
– Не, у них там гнездо… – Садист нажал на тормоз.
Гаишник с важным видом обошел автомобиль и приблизился к водительской дверце. Росточку в нем было от силы метра полтора, форма болталась.
– Нарушаем, товарищ водитель… – привычно заныл гаишник. Судя по ширине лба, сразу после школы для детей с задержкой умственного развития он был из жалости принят в милицию.
– Представляться надо, – наставительно сказал Садист.
– Лейтенант Великанов… Ваши права и документы на машину, – загундосил “страж дорог и переездов, всех тропинок командир”. За кустами виднелись “Жигули”, но рядом никого не было. Гаишник постучал по крыше “лексуса”, поторапливая Садиста. – Приготовьтесь к досмотру…
– А где твой жетон, милай? – неожиданно прервал его Садист.
– Я на службе, – невпопад ляпнул гаишник и снова постучал жезлом. – Ваши права…
– Слышь, чудик, – насупился Садист, – если тебе на флакон не хватает, то ты не по адресу. Ты чо, думаешь, – я дорожника от околоточного не отличу? Совсем в своем лесу одичал, а? Еще раз стукнешь, я тебе твою палку в задницу забью! Будет, блин, леденец – “мент на палочке”…
Гаишник растерялся.
Он и вправду был участковым из соседней деревни, а на нехитрый промысел его толкнул острый дефицит средств на обольщение местной красавицы Зинки, втайне звавшей его “мусорным Квазимодой” и признававшей только дорогие по деревенским меркам подарки. Зарплаты участкового явно не хватало.
Садист гордо глянул на Великанова и молча втопил педаль газа. В зеркале заднего вида в последний раз мелькнула нелепая фигурка.
Участковый плюнул в дорожную пыль и грустно посмотрел на пустое шоссе. “Дежурство” подходило к концу, машин не было. Видимо, и сегодня придется коротать летний вечер без женской ласки и листать на сеновале затертый до дыр польский каталог нижнего белья, предаваясь эротическим мечтам.
