Я свернула в сторону — ободрала кожу, но зато протиснулась мимо другого бортика тележки. Мое внимание привлекла небольшая дверь, явно рассчитанная на кого-то существенно меньше меня ростом, и я нетерпеливо нажала на ручку. Дверца с негромким щелчком отворилась и пропустила меня внутрь.
Я недоуменно заморгала. Десятка два существ, находившихся в комнате, тоже дружно заморгали — и куда более впечатляюще, поскольку все они были поверрнутыми с глазами размером с мою ладонь. Я стояла на возвышении, в котором безошибочно опознала алтарь, уставленный ароматическими курящимися свечами и плошками с чем-то вроде вина.
— Ваши сервомеханизмы работают превосходно, — сообщила я им чуть дрогнувшим голосом, махнув рукой куда-то в неопределенном направлении позади себя и не без труда спустившись с алтаря по крошечным ступенькам. — Не стоит благодарности. Всегда рада вам помочь.
Поверрнутые пугающе громко заурчали. Я продолжала улыбаться и кивать направо и налево, а сама тем временем медленно, но верно продвигалась к выходу. Потом все они как один устремили на меня ясные глаза, лучащиеся искренностью. Кто-то из поверрнутых — я не разобрала, кто именно — заговорил со мной. Голос оказался пронзительным и вибрирующим, как будто говоривший не переставал урчать.
— Тебя снедают тревоги. Останься с нами. Мы будем молиться за тебя.
«Надо же, какие благожелательные существа», — подумала я растроганно и задержалась на пороге.
Пока я медлила, в дверь, отпихнув меня с дороги толстой ручищей, протиснулся дородный человек.
— Это Миссия? — зычно осведомился он у возникших рядом с ним совсем крошечных поверрнутых, которые тут же дружно уставились на него своими гляделками. — Я слыхал, вы тут еду раздаете.
Человек этот был похож на звездоплавателя, но комбинезон на нем был заношен чуть ли не до дыр и без каких-либо знаков отличия.
На этот раз мне удалось заметить говорившего. В горле у него что-то перекатывалось с каждым словом, хотя поджатые губы оставались сомкнутыми.
— Тебя снедают тревоги, — проурчал поверрнутый. — Останься с нами. Мы будем молиться за тебя.
— Я хочу поесть, — заявил толстяк, но менее нахально, видимо, уже подпав под чары этих прекрасных карих глаз.
— Тебя снедают тревоги. Останься с нами. Мы будем молиться….
Я улыбнулась про себя, поклонилась миссионерам и вышла в вестибюль.
Толчея здесь была точно такой же, как на других уровнях — видимо, расположение ничего не меняло. Все куда-то спешили, и я задумалась, что же такое нужно сделать торговцам, чтобы заставить кого-нибудь остановиться и что-то купить. Я влилась в общий поток и немедленно почувствовала себя намного менее заметной.
