В мертвом безмолвии | страница 4
Он открыл глаза и увидел совсем другое лицо – мужское, обрамленное темными волосами и украшенное маленькими усиками.
– Послушай, Нэнси, – пролепетал Калверт, – ты так изменилась.
Мужчина произнес:
– Тебе лучше, приятель? Приходишь в себя?
Калверт обнаружил, что лежит на красном диванчике в какой-то комнатушке. Он попробовал сесть, но тут же снова опрокинулся на спину. Затылок невыносимо болел.
– Скоро тебе станет лучше, – успокоил его мужчина.
Калверт закрыл глаза, и прежний навязчивый мотив опять зазвучал в его голове. Болезненно морщась, он обратился к мужчине:
– А где Нэнси?
– Нэнси? – удивился тот.
– Нэнси Кэртней. Кареглазая блондинка.
– Он, наверное, имеет в виду меня, – в поле зрения Калверта появилась женская головка.
– Как здорово, что мы встретились, – произнес Калверт. – Привет, Нэнси.
– Привет, – она улыбнулась, обнажив великолепные белые зубы.
Музыка прекратилась, и шум за стенкой утих. Калверт сел, опираясь руками о диванчик.
– Нет, вы не Нэнси Кэртней, – сказал он, внимательно разглядывая девушку.
Она отрицательно тряхнула головой. На ходу снимая передник, вошел бармен.
– Как чувствуешь себя, приятель? Упал и расшибся. Частенько с тобой такое приключается?
– Упал? – переспросил Калверт, через раскрытую дверь заглядывая в бар. – Мистер Плайер снова исчез…
– Мы закрываемся. Ты еще успеешь домой, если поймаешь такси.
– Конечно, – согласился Калверт.
Он попытался встать, но это у него снова не вышло. Девушка, увы, оказавшаяся не Нэнси Кэртней, о чем-то шепталась с усатым молодым человеком. Тот, видимо, колебался, но затем утвердительно кивнул.
– Отвезем его домой, – сказала девушка. – Ты не против, Нед?
– Я согласен, – ответил тот, кого назвали Недом.
Бармен извлек блокнот и карандаш.
– На всякий случай запишу вашу фамилию и адрес. Так требует полиция.
Калверт назвался.
– Попрошу записаться и свидетелей.
– Эдвард Род, – ответил молодой человек и назвал адрес.
– Нэнси Кэртней, – улыбнулась девушка.
В такси Калверт оказался между девушкой и Родом. Затылок нестерпимо ныл, а свет реклам слепил глаза.
Глянув на четко очерченный романтический профиль Рода, Калверт переключился на девушку. Она была в норковой шубе, ветер растрепал волосы на ее непокрытой голове. Калверт дал бы ей лет двадцать пять. Глаза под сенью пушистых ресниц лучились точно так же, как и у Нэнси Кэртней, но взгляд был куда более живой. Почувствовав, что ее рассматривают, красотка повернулась:
– Вам уже лучше?
Калверт кивнул. Род сказал: