Кен принялся ходить по комнате. Он вел себя как дурак, мучился угрызениями совести, испытывая отвращение к самому себе. В конце концов ему удалось взять себя в руки. Сделанного не вернуть. Есть только один путь: все рассказать Бетти до того, как придет письмо, и надеяться на то, что она выдержит этот удар. А если не выдержит? Если удар будет такой, что она не выдержит? Это будет невыносимо. Он попытался убедить себя, что они слишком привыкли друг к другу, но прекрасно понимал, что их отношения после этого изменятся. Эта мысль приводила его в отчаяние, но, как бы то ни было, лучше сказать правду, чем лгать.
Он посмотрел на часы. Было 18.30. Она, наверное, уже дома. Он поедет домой и во всем ей признается.
Он закрыл контору, сел в машину и влился в вечерний поток движения. Дорога домой казалась ему вечностью. Сидя за рулем, он пытался думать о том, что скажет: как сделать признание так, чтобы оно было наименее тяжко для Бетти? Какими словами должен изъясняться мужчина, объясняя жене, что был неверен?
Он так ничего и не решил. Въезжая в гараж, он увидел, что машина Бетти стоит на месте.
Он собрал все свое мужество и вошел в коридор.
– Кен?
В дверях комнаты появилась Бетти.
– О, дорогой, я так рада, что ты вернулся. Я собиралась тебе позвонить.
Ему показалось, что она бледна и взволнованна.
"Боже! Неужели этот мерзавец уже приходил?” Сердце застучало.
– Что с тобой, дорогая? Что-то не так?
– Только что позвонила мать, У отца приступ. Она хочет, чтобы я приехала.
Родители Бетти жили в Атланте. Отец был блестящим адвокатом и очень нравился Кену. Эта новость была для него неприятной, он забыл свои собственные проблемы.
– Это серьезно? Бетти глотала слезы.
– Боюсь, что да. Ты проводишь меня в аэропорт? Через час есть самолет. Нужно успеть.
– Конечно… Очень жаль.
– Вещи готовы. Пошли. Он взял ее чемодан.
– У тебя есть деньги?
– Да…, да… Пошли.
По дороге в аэропорт Бетти сказала ему:
– Мне не хочется тебя оставлять, Кен. Я не знаю, сколько буду отсутствовать. Выкрутишься сам? Холодильник набит продуктами.
– Конечно, не беспокойся. Я хотел бы поехать с тобой. – Он взял ее за руку. – Не волнуйся, дорогая.
Бетти расплакалась.
По дороге в аэропорт он думал о своих собственных проблемах. Ясно, что сейчас признаваться нельзя. Если она будет отсутствовать неделю, он, может быть, сумеет уничтожить письмо.
Итак, отсрочка!
Сидя за столом, шеф полиции Террелл курил трубку и слушал рапорт Лепски.
– Гарри Кентли вне подозрений, – закончил он. – Весь вечер он был в клубе. Я видел его пиджак, все пуговицы на месте. Остаются Брэндон и Грэг. Мне кажется, с дочкой Стернвуда был Брэндон, и, уходя от нее, он наткнулся на труп. Может быть, он даже видел убийцу, может, сам убил ее. Что мне теперь делать?
