Флик дошел до конца улицы. Со своего места Равена мог видеть, как равнодушно разглядывает тот темноту, сняв свою форменную каскетку и вытирая пот со лба громадным белым платком. Ему и в голову не приходило, что за ним кто-то внимательно следит. Наконец, снова водрузив на голову каскетку, флик двинулся к освещенному неоновыми огнями входу в кафе, где можно было спокойно опрокинуть стаканчик.
Равена выждал еще некоторое время, прежде чем двинуться дальше. Внимательно осмотрев еще раз улицу и не заметив ничего подозрительного, он расправил плечи и решительно вышел под свет уличных фонарей.
В это время Мендетта, удобно расположившись в кресле, наслаждался гаданием на картах. В его толстых губах была зажата сигара, а на столе перед ним стояла початая бутылка виски и стакан. В комнате царила тишина и спокойствие. В такой обстановке Мендетта любил думать об удаче. Он слышал, как Джейн открыла кран в ванной и непроизвольно бросил взгляд на часы. Было около полуночи.
Внезапно тишину нарушил телефонный звонок.
– Хочешь, я подниму трубку? – крикнула из ванной Джейн. Ничего ей не ответив, Мендетта грузно поднялся из-за стола, тяжелыми шагами пересек комнату и поднял трубку – Кто у телефона?
– Тоотси? Это Грентом. Мендетта нахмурился.
– Что случилось? – спросил он недовольным тоном. – Ты не мог потерпеть до утра. Сейчас уже полночь.
– Извини, но произошла неожиданная неприятность, – голос Грентома звучал в трубке молодо и резко – Этот Гомслей посадил нас в лужу.
– Говори толком, – Мендетта присел на край столика, покачнувшегося под его тяжестью. – В какую еще лужу?
– Он приударил за женой Польсона и в течение нескольких недель получал от нее серьезные подарки…
– Ну и что? Ведь для этого мы его и держим в клубе, – перебил Мендетта. – Он что, вас надул? Грентом с горечью рассмеялся:
– Вовсе нет. Гомслей на удивление честный малый. Но старуха в него врезалась, а он не сдал позиции. Вчера вечером она увезла его за город и попыталась изнасиловать, но этот маленький негодяй сбежал от нее.
Толстое лицо Мендетты разгладилось в иронической усмешке.
– Ну и что из этого? Как я понимаю, сбежать от старой насильницы – совсем не криминал. Господи боже! Представляю себе расплывшуюся гусыню. От нее может стошнить любого!
– Но вы не знаете, что она выкинула– Она заявила Польсону, будто это ее Гомслей пытался изнасиловать, а она насмерть отстаивала свою честь. Ну, что вы на это скажете?
– Скажу, что ей место в сумасшедшем доме! Надеюсь, Польсон не даст себя провести такими небылицами.
