Сходить, что ли, в женские кельи, пока эти двое не нагрянули за свежатинкой?
Ладно, успеется. Дела прежде всего.
Легостаев открыл журнал, проверил записи о приводе новых братьев. На этой неделе пока всего двое. Маловато, конечно, но на бесптичье… Да и неделя еще не кончилась.
Первого привел раб Константин. Ну наконец-то и этот начал приносить пользу. Наместник отметил на полях поощрить его. Скажем, направить в женские кельи вне очереди. Или одарить Благодатью. Хотя нет — дорого. Пусть уж утешит какую-нибудь вдовушку типа той же рабы Инги.
А вот второго окрутила раба Люда, Людмила Аркадьевна. Ее, чуть ли не единственную, Наместник иногда называл по имени-отчеству, хотя среди Обращенных попадались женщины куда как постарше. Заслужила. Вот кого точно стоит одарить Благодатью: она за этот месяц уже третьего приводит. Молодчага! Бойкая тетя.
Напротив имен остальных пока стояли пропуски. Наместник нахмурился, бегло просмотрел записи за прошлые месяцы.
Да-а… Кое-кто не старается. Вот, например, эта молодуха, раба Евгения. Сколько раз можно говорить: Предвечный ждет от каждого Обращенного по новому брату или сестре в месяц! А у рабы Евгении — который раз ничего! Какой смысл от такого послушания!
«Он, Предвечный, Пребывающий Вовне и Навсегда — всеблаг и всепрощающ».
Легостаев хмыкнул: каких сил стоило придумать всю эту галиматью! «Пребывающий Вовне и Навсегда»… надо же было такое измыслить! Но верят же!
Предвечный любит своих детей, а вот Наместнику приходится быть жестким и иногда даже жестоким. В его власти— наказывать нерадивых. Скрепя сердце, конечно. Но смотреть сквозь пальцы на плохое поведение рабы Евгении он больше не намерен.
Наместник накинул балахон, повесил на грудь черную перевязь — знак Вечной Истины — и позвонил в колокольчик. Вошла раба Инга, замерла в низком поклоне. Ей не надо было говорить, что она счастлива выполнить любое приказание. Поза была красноречивее всяких слов.
— Приведи ко мне рабу Евгению. Пусть совершит омовение и помолится. Моими устами с ней будет говорить Вечная Истина.
Нет слов, в первый месяц новички исправно выполняют норму. И во второй. Бывает, что и в третий приводят новых братьев, пока не кончатся запасы знакомых, подруг и родственников. А потом приходится выходить на улицы, проповедовать, уговаривать. В принципе, так даже лучше. Ибо друзья и родные, если все же соглашаются прийти сюда, заранее настроены против Наместника, озлоблены. Ну как же! Вот, думают они, очередная секта закабалила их Танечку, Ирку, Алешика… Таких обратить очень сложно. Как ни красноречив Наместник, а удается не всегда.
