— Ox! — Она со всего размаху обрушила кулак на стол. Хрупкое зеркало задрожало.
— Госпожа, позволь мне, — Анвар торопливо подошел к ней и ловко высвободил расческу. Пока Ориэлла потирала голову, юноша принес ей бокал вина и убрал расческу с глаз долой, чтобы предотвратить новую вспышку. Непонятно почему, но в последнее время его госпожа все чаще и чаще бывала не в настроении.
Ориэлла сделала добрый глоток вина и улыбнулась.
— Спасибо, Анвар. Не знаю, что бы я без тебя делала, — она беспокойно потерла лоб. — Не знаю, что со мной творится в последние дни. Но тебе лучше вернуть мне расческу, а то я никогда не поспею на встречу с Форралом.
— Может быть, у меня получится, госпожа? — предложил Анвар. — Когда-то я расчесывал мамины волосы… — Он вздрогнул: это воспоминание причинило ему боль, и поспешно продолжал, — в общем, она всегда говорила, что у меня это неплохо выходит.
— Попробуй, — согласилась Ориэлла, удивляясь, что он упомянул о своем прошлом: она давно уже отказалась от мысли разговорить его на эту тему.
Прежде чем взять расческу, Анвар бережно распутал пальцами все узлы. Ему нравилось касаться длинных толстых локонов волшебницы, струящихся под руками подобно тяжелому шелку. Вскоре напряженные плечи Ориэллы начали постепенно расслабляться.
— Это чудесно, — вздохнула она. — Да благословят тебя боги, Анвар. Не пойму, как им удалось запутаться — ведь я их так тщательно заплела. С этими чертовыми тренировками по верховой езде с ума сойдешь! Я была на коне, без коня и даже под конем целый день — и это не считая того, сколько раз я падала или меня сшибали!
— Неужели сражение верхом так отличается от обычного, госпожа? — спросил Анвар. В последнее время Ориэлла начала учить его азам фехтования, и он горел желанием добиться успехов.
Девушка кивнула.
— Еще как отличается, — сказала она. — Во-первых, ты на большой, тяжелой лошади и, значит, теряешь в маневренности, так что приходится рассчитывать скорее на силу, чем на ловкость. Кроме того, существуют различные приемы боя, в зависимости от того, пешие или конные твои противники. Пешие обычно норовят нырнуть под лошадь и вспороть ей брюхо, ведь конь сам по себе тоже отличное оружие — боевые скакуны так же лихо натренированы сражаться, как и их всадники… — Она смущенно улыбнулась. — Прости, Анвар, я тебе совсем голову заморочила. Просто сейчас Паррик заставляет меня есть, спать и дышать на коне.
Анвар улыбнулся ее отражению в зеркале, радуясь дружеской связи, которая установилась между ними.
