Граф, естественно, догадывавшийся о грязных подозрениях хозяина, гордо поднялся по лестнице, предпочитая оплакивать свою загубленную репутацию в глубине души.
Он вынул из кармана ключ, отпер дверь и вошел в комнату. Там было тихо, на стене отражался свет от единственной масляной лампы и затухающего камина. Линтон осторожно заглянул за ширму и с удовлетворением убедился, что его странная гостья по-прежнему крепко спит. Причем в том же положении, в котором он ее оставил несколько часов назад.
Граф Линтон сел за стоявший у окна низенький столик и принялся писать послание графу Марчу. От этого занятия его на время оторвали слуги, вкатившие в комнату кровать на колесиках. Он попросил поставить ее в дальний угол и снова взялся за перо. Письмо заняло без малого две страницы. Линтон подписал его, присыпал песком непросохшие чернила и еще раз прочел.
Не вдаваясь в детали всего происшедшего с Даниэль, граф скупыми и точными фразами описал события в Лангедоке. Затем уведомил чету Марч, что намерен передать им внучку, как только позволят связанные с переездом обстоятельства. Линтон также просил графа Марча хранить случившееся в строжайшей тайне, пока он сам не приедет в Корнуолл и лично все не объяснит.
Джастин понимал, что письмо вызовет у Марчей множество вопросов, на которые они не найдут немедленных ответов. Ведь верховой нарочный опередит самого графа как минимум на несколько дней. Но все же оно подготовит Марча и его супругу к появлению внучки.
Граф отложил письмо, чтобы утром сразу же позаботиться о его доставке по назначению. А пока решил немного поспать. Положив на переносную кровать мягкий матрац, он постелил сверху чистую простыню, установил в головах высокую подушку и прикрыл все это толстым одеялом в кружевном пододеяльнике.
Оставалось перенести Даниэль на новое ложе и при этом постараться не разбудить. Линтон отодвинул ширму и подошел к спящей девушке. Она лежала спиной к нему, свернувшись калачиком. Одеяло сползло на пол, и рубашка обмоталась вокруг талии, нескромно оголив полоску тела чуть пониже спины. Граф чертыхнулся про себя и, прикрыв предательски соблазнительную наготу, попытался взять девушку на руки. Но тут Даниэль открыла глаза…
Сначала она тупо смотрела на Джастина, явно не понимая, где находится, как сюда попала и кто этот мужчина, пытающийся что-то с ней сделать. Понемногу глаза девушки начали принимать осмысленное выражение. Мелькнувшее было в них удивление сменилось страхом, тут же перешедшим в панический ужас. Даниэль открыла рот, чтобы закричать и позвать на помощь — не важно кого. Но тут услышала над собой знакомый спокойный голос:
