Я внезапно вспомнил, что не нашел на своих местах некоторые безделушки.
— Золотой дельфин, дерево с аметистами, серебряный подсвечник… эти?
— Ты туда заглядывал!
Я покачал головой.
— Просто заметил, что их нет на месте.
Но только из-за этих дорогих разве что воспоминаниями вещиц он бы так не испугался.
— А что там еще?
— Вообще-то, — сказал Малкольм, немного успокоившись, — порядочный запас золота.
— Некоторые покупают и продают золото, никогда его не видя, — заговорил Малкольм. — А мне нравится обладать им по-настоящему. Нет никакого удовольствия в сделках на бумаге. Золото прекрасно само по себе. Мне нравится смотреть на него, трогать руками. Но хранить его в банке или надежном сейфе не так-то просто. Оно слишком тяжелое и громоздкое. И страховка просто астрономическая. Значительно снижает прибыль. Я никогда не страховал его.
— Ты складывал его в той потайной каморке… и ждал, когда поднимется цена?
— Ты ведь знаешь меня, — улыбнулся он. — Покупаю дешево, выжидаю некоторое время, продаю дорого. Ожидаю пару лет, редко больше. Цены на само золото колеблются, как маятник. Когда поднимается цена на золото, вскоре начинают расти и золотые акции, причем раза в два-три быстрее. Я вначале продаю золото, а акции — через пару месяцев. Знаешь, это какой-то психологический феномен: люди начинают вкладывать деньги в золотые прииски, поднимая стоимость акций, когда цена на само золото остается относительно стабильной или даже начинает падать. Совершенно необъяснимая закономерность, но бесценная для людей вроде меня.
Он сидел, глядя на меня живыми голубыми глазами, и раскрывал секреты своего успеха.
— Теперь о «Стратегических минералах». Никогда прежде не бывало ничего подобного «Австралийской корпорации стратегических минералов». В этом году цена на золото возросла на двадцать пять процентов, но «стратегички» — акции «Стратегических минералов» — поднялись почти на тысячу процентов, прежде чем упасть ниже прежнего уровня. Неслыханно! Я успел крутануть их почти в самом начале и получил на этом сто пятьдесят процентов чистого дохода. Но не надо обманываться, такие «стратегички» бывают всего раз или два в жизни.
— Сколько ты вложил в «стратегички»? — спросил я, завороженный.
После небольшой заминки он ответил:
— Пять миллионов. У меня было какое-то предчувствие насчет них… от них чем-то таким веяло. Я редко рискую такими крупными суммами и даже не ожидал, что цены взлетят так высоко — никто не мог бы предугадать это. Но, так уж получилось, в этот год все золотые акции сильно поднялись, а «стратегички» вообще взлетели на сумасшедшую высоту.
