У Берни хоть кошка была для компании.
Прежде чем уйти, я долго смотрел на Дэви Ллойда. Его начало трясти, и я подумал, что он, наверное, ждет, что я ему отвечу.
У меня по-прежнему было шесть подозреваемых. Семь, если считать Катарину. Восемь, если считать кошку, но кошка так и не научилась ловить свой собственный хвост, не стукаясь при этом головой о стену.
Я задержался у Катарининой двери, чтобы рассказать ей, как идет расследование, а потом поспал несколько часов.
Когда я выспался и заявился на мостик, Клайд как раз уползал оттуда. Спунер повернулась ко мне. Лицо ее несколько осунулось.
— Тяжелая вахта? — посочувствовал я.
— Привет, Кен. Еще бы, эта посудина кого хочешь доконает. Я тебе не завидую. Хотя пока все индикаторы зеленые. Но если понадобится, зови — помогу.
— Прекрасно! — Я скользнул в кресло рядом с ней. — А как остальное? Клайд работает?
— Старается. — Она нервно улыбнулась и пригладила волосы. — Он учит меня ботать по фене.
Я озадаченно посмотрел на нее:
— Что делать?
— Ой, он не так это называет, он называет это жаргоном, ну, это язык, на котором воры разговаривают. Это так интересно.
— Еще бы, — ответил я. Вайма Джин больше всех остальных любила поговорить, а я обычно приводил ее в хорошее настроение.
— Не надо так к этому относиться, Кен, — строго сказала она. — Клайд не может взять и сразу стать другим. Удивительно наблюдать, как он меняется.
— Мы не можем ждать милостей от природы, — провозгласил я, стараясь не улыбаться. — Хорошо, я дам ему шанс. Мне вообще надо быть ему благодарным — он так одевается, что никто теперь не смеется над тем, что ношу я.
— Ну, не знаю, — протянула Вайма Джин, не поясняя, к чему относится ее замечание. — Чем ты занимался?
Я мрачно посмотрел на нее:
— По-прежнему пытался найти убийцу.
И отвел взгляд, увидев, как ее глаза наполняются слезами. Она махнула рукой и поднялась.
— Пока, Кен. Желаю тебе спокойной вахты. Однако спокойной вахту назвать было бы трудновато.
Трансмиссия «Шпигата» и его компьютеры крайне нуждались в хорошем ремонте. Иногда с нашим корабликом случались припадки. Он приберег один и для меня. Когда на пультах во второй раз в двух разных местах загорелись красные лампочки и мне понадобилось не меньше чем четыре руки, я уже начал жалеть, что поругался с капитаном своего предыдущего корабля. Вахта тянулась долго и безрадостно, и задолго до ее окончания мне стало очень жаль, что рядом нет Катарины, чтобы хоть чем-то помочь.
