— Они могут подтвердить алиби друг друга, заявив, что спали в своих комнатах, но, чтобы разбудить Розали, нужен по меньшей мере взрыв ядерного заряда, а Аннали спит, вставив в уши затычки, так что и подавно не могла бы услышать — прошла ли Розали через общую комнату или нет. Любая из них вполне могла выйти и убить Фридо. Точно так же я или ты могли тихонько выскользнуть и сделать дело. — Я все думал про ее шкафчик.
— Может быть. Не думаю, что это ты, — я бы услышала, как ты выходишь. И не думаю, что это я. Даже если бы я вошла в какой-нибудь транс, выйдя из него, я обнаружила бы, что стою на кухне.
— Мне уже лучше. Хорошо, что хоть Вайму Джин можно исключить.
Катарина почесала затылок:
— Я не очень в этом уверена. Пока мы занимались наручниками, я хорошо их рассмотрела. Она легко могла бы надеть их сама.
Розали снаружи позвала:
— Эй, Кен! Мы уже почти закончили.
— Иду, — бросил я, не поворачиваясь. И напоследок сказал Катарине: — Черт, хорошо хоть кошка Бо-бо не могла убить Фридо, и она, пожалуй, единственная, кого мы не подозреваем. Мы так и не сдвинулись с места. — Я немного подумал. — Если бы знать, куда делась вся кровь…
— Дело о теле без кровяных телец, — подобострастно поддакнула Катарина. Она помолчала и прибавила: — Все ждут голоса крови.
— Обещаю никогда больше не ходить в бары, — от всей души зарекся я. — Бросить пить не обещаю, но торжественно клянусь никогда больше не ходить в бары и ни с кем там не разговаривать, особенно с вампирами. Почему ты половину своего времени тратишь на то, чтобы подкалывать меня?
Она улыбнулась невинной простодушной улыбкой:
— Если бы я подкалывала тебя все время, в этом не было бы элемента неожиданности.
Я услышал, как снаружи громко ругается Твердобокий — он пытался удержать горящую сварочную горелку.
— Кен! Ты там скоро? Мы через минуту заканчиваем! — взревел он.
— Мы заняты — вычисляем, кто убил Фридо, — ответил я.
Улыбка Катарины увяла.
— Кен, не подставляй свою шею вместо моей. Я с любопытством посмотрел на нее:
— Почему нет? Она помолчала.
— Поверь мне. Когда мы доберемся до Новой Бразилии, все будет в порядке. Со мной ничего не случится. По крайней мере, из того, что должно будет случиться, — поправилась она.
— Откуда ты знаешь? — поинтересовался я. Твердобокий взревел опять:
— Маккей!
Она помолчала еще, потом покачала головой:
— Просто поверь. Я знаю, и все. Не запутывай дело, пытаясь изображать частного детектива.
Я тоже покачал головой:
