Так мы жили в октябре, когда желтеющие листья облетают с деревьев.
Я сидел у постели Рэчел Фернс в огромном оранжевом клоунском парике, с красным накладным носом и веселил больных детей, будучи сам в настроении, далеком от веселья.
– Вы поранили руку? – спросила Рэчел.
– Ударился, – сказал я. Она кивнула. Линда удивилась.
– Когда что-то болит, – сказала Рэчел, – это видно По глазам.
Она слишком много знала о боли в свои девять лет.
– Мне пора идти, чтобы не утомлять тебя, – сказал я. Рэчел улыбнулась без тени сомнения. У нее, как и у других ребятишек в принесенных мной париках, вспышки активности были очень короткими. Посещение было ограничено максимум десятью минутами. Я снял клоунский парик и поцеловал Рэчел в лоб.
– Пока, – сказал я.
– Вы вернетесь?
– Конечно.
Она удовлетворенно вздохнула, узнав, что я вернусь. Линда вслед за мной вышла из палаты на больничный двор.
– Это ужасно, – сказала она. Было холодно. Я обнял ее. Обеими руками. – Рэчел все время спрашивает о вас. Джо обнимает ее и плачет. Она обнимает его и пытается утешить. Она – любимая папина дочка. Она любит его.
Но вы... вы ее друг. Вы заставляете ее смеяться, а не плакать. Она постоянно спрашивает о вас – не о Джо.
– Я всегда буду приходить, если смогу.
Она тихо всхлипнула, уткнувшись мне в плечо, и выговорила:
– Бедная миссис Квинт.
– М-м.
– Я не сказала Рэчел об Эллисе...
– И не говорите, – сказал я.
– Я была груба с вами.
– Нет, ничуть.
– В газетах пишут о вас жуткие вещи. – Линда вздрогнула в моих объятиях. – Я знаю, что вы не такой... Я сказала Джо, что верю вам насчет Эллиса Квинта, и Джо думает, что я дура.
– Заботьтесь о Рэчел. Все остальное не имеет значения.
Она вернулась обратно в больницу, а я в унынии поехал в Лондон на машине "Теле-Драйв".
И хотя я добрался почти на час раньше, чем планировал, решил не заезжать на Пойнт-сквер, поскольку память о нападении Гордона Квинта была слишком свежа, а сразу отправился в бар на Пиккадилли, где договорился встретиться с Дэвисом Татумом. Улыбаясь на миллион, французская леди, командующая в этом баре, организовала мне кофе и сандвич, пока я его ждал. Бар выглядел так, как будто был создан для встреч за ленчем. Здесь было не более шести столиков, бармен, разносящий напитки, и спокойная обстановка.
Я сидел за столиком в углу, спиной ко входу, хотя на самом деле приходили немногие – большинство народу уходило после долгих разговоров и ленча. Я принял ибупрофен и стал терпеливо ждать. В моей профессии иногда приходилось часами ждать, пока хищники не покинут свои норы.
