– Да-да, слишком многие пытались устроить у нас погром. Поэтому мы стараемся свести возможный ущерб к минимуму.
– Очень предусмотрительно.
– Боюсь, что у меня действительно назначена другая встреча, – сказал Оукли, – так что прошу меня извинить.
Я встал. Больше оставаться здесь было незачем.
– Самое удивительное во всем этом, – сказал я, – что вы еще на свободе.
– Я веду себя по-умному, – равнодушно ответил он. – Клиенты мною довольны, а у таких, как вы, руки коротки.
– В один прекрасный день кто-нибудь из них вас убьет.
– Не вы ли?
Я покачал головой.
– Не стоит мараться.
– Вот именно, – согласился Оукли. – Я не берусь за такие дела, где пострадавшие действительно могут убить. Я не такой глупец.
– Вижу-вижу, – сказал я.
Я двинулся к двери, Диди отошла в сторону, чтобы я мог пройти. Она положила пистолет на стол во внешнем офисе и выключила красную лампочку, ярко горевшую на маленьком пульте.
– Сигнал бедствия? – сказал я. – Кнопка у него под столом?
– Можете считать, что да.
– И пистолет заряжен?
– Естественно, – сказала она, подняв брови.
– Ясно. – Я открыл внешнюю дверь. Когда я был у лестницы, она вышла закрыть ее.
– Приятно было познакомиться, мистер Хьюз, – сказала она мне вслед. – Но больше не приходите.
* * *
Я мрачно проследовал к машине. Ни от одного из свидетелей обвинения, выступавших на расследовании, я не добился никакого толку, а то, что, с точки зрения Дэвида Оукли, у меня были руки коротки, к несчастью, выглядело очень близким к истине.
Я не понимал, как доказать, что он принес с собой деньги и сфотографировал их у меня в квартире. Никто в Корри не видел, как он приехал или уехал. Тони опросил всех конюхов, но никто не мог сказать ровным счетом ничего. Судя по всему, Оукли выбрал самый подходящий момент для визита. Ему для этого надо было приехать с утра пораньше, когда у лошадей была первая тренировка. С половины восьмого до половины девятого конюшни и двор пустовали. Он мог спокойно пробраться ко мне, благо дверь я не запирал, устроить мизансцену. Щелкнуть пару-тройку раз, используя вспышку, и преспокойно удалиться. На все про все у него ушло никак не больше десяти минут.
Возможно, он вел записи своих темных операций. Возможно, но не факт. Он вполне мог держать про запас кое-какие документы на случай, если бы клиенты в приступе честности попытались сообщить кому следует про его подвиги. Может, именно из-за таких архивов на его дверях было столько замков. А может, замки эти просто должны были заставить охотников рыться в его бумагах отказаться от такой затеи, как от заведомо безнадежной?
