По рукоять в опасности | страница 75
– Вы так думаете? – вежливо спросил Сам, оставаясь галантным и весело блеснув глазами. – Я мог бы, конечно, возразить вам и готов отстаивать мое право собственности... – Он ждал, что скажет на это доктор Зоя Ланг. Долго ждать не пришлось.
– Да? – запальчиво, как показалось мне, спросила она.
Дядя Роберт миролюбиво улыбнулся ей:
– До конца, по рукоять.
ГЛАВА 6
– Ал, а ты стал бы защищать право собственности на «Честь Кинлохов»? – в задумчивости спросил меня Роберт, когда мы возвращались обратно, проводив Зою Ланг, уехавшую на такси. – По рукоять и глубже?
– Я не шучу, Ал.
Я взглянул на озабоченное лицо дяди Роберта:
– Откровенно говоря, не знаю. Чуть погодя, он снова спросил меня:
– Ты отдал бы рукоять тем четверым, что напали на тебя, если бы они сказали тебе, что ищут, и не ограничились бы одними кулаками?
– Не знаю.
– И все же: могли бы они заставить тебя сказать, где она?
– Нет, – сказал я. – Эти парни мне не понравились.
– Ал, будь серьезен.
– Они унизили меня, заставили почувствовать свою беспомощность. Я не уступил бы им.
– Я не хочу, чтобы ты пострадал во имя сохранения этой реликвии в наших руках. Если они снова появятся у тебя, не сопротивляйся им, скажи, где рукоять, и они не причинят тебе вреда.
– Сами бы вы им этого не сказали лет двести тому назад, – пошутил я.
– Времена меняются.
Мы не спеша вошли в дом дяди Роберта и сразу направились в столовую, где на столе все еще оставалась черная коробка со спрятанным в ней «Золотым кубком короля Альфреда». Первым делом мы удостоверились, на месте ли золотой приз, и я провел пальцем вдоль бледного узора строк Песни на смерть Беды, подумав о том, что всякий, творящий зло на земле, надеется избежать возмездия.
Добро это или зло – отказываться от земных благ ради вечного блаженства?
Где начинается здравый смысл и где он кончается?
Где пределы терпению? Я мог не произносить эти вопросы вслух. Сам – мой благородный дядюшка, глава клана, к которому принадлежал и я, – понимал многое без слов.
Мы снова уложили черную коробочку в мешок, который вернули в картонную коробку, замаскировав томами Диккенса. Потом я со всей возможной тщательностью оклеил ее широким коричневым скотчем, хотя результат моих усилий нельзя было признать вполне удовлетворительным. Затем мы поставили «ковчег» в буфет – до лучших времен, когда найдем для него более безопасное место.
– Нельзя же оставлять здесь эту вещь навсегда, – сказал дядя Роберт.
– Нельзя, – согласился я с ним.