Мы схватились за руки и в упоении затанцевали вокруг убитого бизона. Когда первый восторг прошел, мы принялись осматривать добычу. В ней торчало шесть стрел, не считая моей. Сильный Голос забеспокоился:
— Шесть стрел — не слишком ли много для молодой самки? Скажи, Маленький Бизон…
— Да, много, — подтвердил я.
— Скажут — плохо стрелял. Будут смеяться надо мной…
— Ничего не поделаешь… Стрелял, стрелял, но все-таки повалил.
— Другие… — брат развивал мою мысль, — другие стреляли раз, два раза и поражали бизона.
— Правда. Но это взрослые воины.
Мы искоса глядели на злополучные стрелы. И чем больше всматривались в них, тем невыносимее страдала наша гордость. Ведь это позор — выпустить столько стрел!.. Вдруг брат решился. Пристально глядя на меня, он спросил:
— Можно тебе верить?
— Можно.
— Будешь молчать, как могила?
— Буду.
— Смотри, Маленький Бизон, не выдавай меня. Иначе — беда!
Сильный Голос изложил мне свой план:
— Мы просто выдернем стрелы. Оставим только две, остальные спрячем. А раны засыплем землей. Все подумают, что это просто наружные царапины. Вот!.. Не выдашь меня?
— Нет! — ответил я.
Брат уже собрался выполнить свое намерение. Но тут я подумал об отце.
— Подожди! — остановил я брата. — Придет отец. Он, наверно, спросит, как было… Что мы ему скажем?
— Скажем, что…
— Что? Что ты скажешь ему?
— Скажу…
Мы словно уперлись в каменную стену. Отец был для нас чуть ли не божеством. Я вспомнил недавние события. Сколько я испытал стыда и страха, когда два дня скрывал свой позорный поступок — надругательство над трупами врагов! Какая это была пытка!
— Нет! — крикнул я так громко, что брат невольно вздрогнул. — Не делай этого.
— Почему? — спросил он, но было видно, что и его одолевают сомнения.
— Мы не можем лгать!
Сильный Голос ничего не сказал. Я тоже. Мне вспомнились слова матери, сказанные несколько дней назад, и я с серьезностью мудреца повторил их:
— Кто хочет стать великим воином, тот должен ненавидеть ложь!
— Верно, — вполголоса подтвердил брат.
Мы успокоились и покорились судьбе. Стрелы, торчащие в теле бизона, уже не вызывали в нас такого стыда. И тут издалека донесся окрик, привлекший наше внимание.
— Отец! — вскрикнули мы разом и замахали руками.
Обеспокоенный нашим отсутствием, отец стал искать нас. Когда он подъехал, мы встревожились: что скажет он, когда увидит столько стрел?
Но отец даже не смотрел на нас. Его взгляд впился в мертвого бизона.
— Ого-го! — крикнул он, и это прозвучало как одобрение.
